— Или хотя бы убедиться, что на самом деле это всего лишь слухи, — докончил Тёрн.
Демон встряхнулся, словно отбрасывая последние сомнения.
— Хорошо! Сперва я помогу тебе, а потом ты поможешь мне. Досточтимый Тёрн — хозяин своего слова. Я, Кройон, — хозяин своего. Мне, как артисту, нужны новые впечатления и виды. Борьба со злом, защита слабых и невинных — что может быть благороднее? А потом я напишу поэму об этом… или картину… или и то и другое вместе.
— Счастлив был бы это прочесть, услышать или увидеть, — вежливо поклонился Тёрн.
— Увы, увы, досточтимый! Наш язык, язык демонов, очень сложен. Мы знаем вашу речь, так уж сложилось, но понять нашу поэзию… — в печали склонил голову Кройон. — Ну, например, м-м-м, надобно сказать, что ваши амфибрахий и амфимакр у нас…
— Э… гм… досточтимый господин демон Кройон, — опасливо произнесла Стайни. — А нельзя ли отложить этот, бесспорно, очень интересный и поучительный рассказ на потом?
— Что?., ах да, прошу простить недостойного, — тотчас осёкся и повинился демон. — Конечно, дело прежде всего. Досточтимая…
— Стайни.
— Досточтимая Стайни, если бы ты смогла…
— Конечно, — Гончая с трудом поднялась, поддерживаемая Тёрном за локоть. — Я… сейчас попробую.
Антрацитовые глаза закрылись. Стайни глубоко вдохнула и затаила дыхание. Тёрн и Кройон терпеливо ждали.
— А-ах… — наконец расслабилась, уронила плечи Гончая. — Учуяла я. Здесь она, неподалёку. Полдня пути примерно.
— Она жива? — тотчас спросил дхусс.
— Жива… как будто. — Могло показаться, в голосе Гончей скользнуло нечто напоминающее ревность.
— След можешь взять? — тотчас спросил Тёрн.
— Могу, — кивнула девушка. Правда, с видимой и вполне понятной неохотой.
— Тогда веди, — распорядился дхусс.
— А потом я вернусь, — мечтательно проговорил демон сентиментально вздыхая. — Мольберт, краски… пламя над скалами, в воздухе чёрные хлопья… поэтическая картина, и строчки так и просятся на кожу…
— Вы пишете на коже? — поинтересовался Тёрн.
— Ваша бумага у нас бы не выдержала, — захохотал Кроной. Громко, в полный голос, словно уже забыв, как бился, подобно рыбе, на крючке поймавшего его заклинания.
— Тише! — шикнул Тёрн, тотчас же добавив вежливое: — Тише, досточтимый Кройон. Таэнги слышат лучше любой другой расы, даже лучше сидхов. И про их обереги тоже нельзя забывать.
Демон поспешно захлопнул пасть — с таким звуком, словно упала крышка древнего сундука, окованного железом.
Через лес они пробирались долго — Гончая едва переставляла ноги, и в конце концов демон просто подхватил её на руки, то и дело спрашивая: «А теперь куда? А так правильно? Сюда надо? Левее? Правее?..»
