то, что значит эта горсть непокорных, укрывающихся в своем подполье от света прогресса, направляемого тобой? Что же может обеспокоивать тебя на вершине силы и славы?
Великий устроитель оставался, однако, задумчив.
— Не впадай, друг Аполлоний, в беспечный оптимизм. Даже и на Земном Шаре не все обстоит благополучно. Я признаюсь, нередко задумываюсь по поводу центрального еврейства, Кол Изроель Хаберим.[4] Вновь они воображали, что я буду их покорной креатурой, и теперь считают меня изменником… Глупцы! Кол Изроель Хаберим хочет земного господства евреев и не знает ничего выше. Я и сам еврей, но иду бесконечно дальше. Я хочу господства во вселенной! Я — бог, а они воображают, что я их слуга. И от них всегда можно ждать коварного удара. Они могут и масонов напустить на меня. Об этом нельзя забывать… Но я думал теперь не о них, а о той борьбе, которую веду против Бога… Ты, Аполлоний, мой лучший друг, но, кажется, и ты не умеешь подняться на высоту событий. Не было на свете мага сильнее тебя, никто не распоряжался столь могущественными силами природы. Но ты слишком материален, слишком полон животного элемента. Ты не поднимаешься выше астрального плана, и только поэтому успокаиваешь себя мыслью о нашем могуществе. Но если бы ты, как я, поднялся до плана духовного, твое настроение очень бы изменилось, и не так спокойно ты бы наслаждался благами земными… Слушай же, друг и товарищ. Тебе нужно это знать, потому что ты должен развить всю свою силу в этот критический момент нашей борьбы.
— Критический?!
— Да, критический. Мы сделали многое, многое победили и кажемся завоевателями мира. Но все наше величие может рассыпаться гораздо скорее, чем было создано… не столько нами, как Владыкой Будущего — Люцифером, его тысячелетней могучей борьбой против Бога. Мы по наружности как будто достигли кое-чего, но эти уступки, сильно раздражая врага, нисколько не сокрушили его силы. Подумай же: если он теперь, выйдя из беспечности, двинется на нас, чем отразим мы его натиск. Земное усовершенствованное оружие не действует на ангелов; они выше и твоих астральных сил. Ведь могущество Христа огромно. Вспомни, какими разгромами уже два раза заканчивалась борьба Люцифера против него. Теперь перед нами третий и решительный момент. Или мы возьмем все, или враг приведет нас в бессильное ничто, как хвалился Иоанн в своем Апокалипсисе. Нам нужно собрать все силы, но силы действительные, с которыми мы могли бы произвести наступление на духовный мир, составляющий опору владычества Христа. Мы владеем землею. Жалкое владение, которое у нас всегда может вырвать тот, кто владеет Небесами, высшим миром духов. Из этого мира истекают все силы, которыми живет и движется мир материальный и астральный. Стоит пошевелить силы духовного мира — и затрясется весь здешний мир, самые законы его способны изменится, если к этому поведет игра высших духовных сил. Бог победил Люцифера только потому, что овладел высшим духовным миром, из которого Люцифер неосторожно вывел свои легионы. Сам по себе Люцифер сильнее Бога, но занял в борьбе невыгодное положение, ставши вне источника мировой силы. Он слишком понадеялся на себя, и за это наказан. Второй раз, придя на землю, Христос победил также потому, что вследствие связи с Богом имел опору в обладании Небом. Но прошлые ошибки поняты Люцифером. Теперь задача состоит в том, чтобы овладеть Небом, вытеснить из него Бога и Христа, стать на их место. Понял ли ты? И в этой задаче мы, люди, имеем огромное значение, потому что высший духовный мир образуется из наших же высших душ. Небо влияет на нас, но и мы на него. Вот почему Бог старается держать нас в своих руках. Вот высшая тайна мирового бытия. Люцифер тоже сознает это, и сам говорит, что нуждается в нас, в нашей психической силе. Мы теперь должны воспользоваться нашими годами, оставшимися до решительного столкновения, чтобы сосредоточить в помощь Люциферу все духовные силы человечества. Об ангелах позаботится он сам. Мы должны приготовить людей. Так видишь ли, дорогой Аполлоний, что нам теперь не до беспечного покоя.
