Мы начинаем говорить в таком раннем возрасте и так исподволь, что и не помним, как это было, да и не задумываемся над этим. Говорить для нас так же естественно, как ходить. Это не то, что игра на скрипке или хотя бы вязанье.
Но попробуйте спросить себя: как это получается, что мы говорим? Что такое слово? И оказывается, что речь — такая сложная и хитрая штука, с которой не сравнится самый мудреный механизм. И что слово, пожалуй, самая удивительная вещь на свете.
Нетрудно понять, что можно усвоить в точности сотни различных движений руками, необходимых рабочему. Эти движения видимы; их направляет и проверяет глаз; они обрабатывают осязательный материал, которому требуется придать известную форму; они создают определенную вещь, которую можно оглядеть, ощупать, взвесить, измерить, испытать разными способами; наконец, они производятся с помощью орудий, приборов, станков, специально назначенных для этого.
Но механизм нашей речи составляют такие приспособления, которые предназначены от природы Для другой цели: губы, язык, зубы, гортань, легкие. И материалом служит здесь нечто невидимое и неосязаемое — дух. И производятся при этом слабые неопределенные шумы, длящиеся лишь мгновенье. Какая тут может быть точность?
Попробуйте подметить, например, чем отличается произношение звука т от л или д, — вряд ли это вам удастся. А между тем вы никогда не ошибетесь и не скажете таскать вместо ласкать или тоска вместо доска.
А слово? Разве не удивительно, что комбинация маленьких шумов имеет смысл, понятный миллионам людей? Вот вы слегка шевелите губами, языком, нижней челюстью, чуть напрягаете гортань — и окружающие понимают ваши желания, чувства и мысли. Как это происходит? Как создались, откуда взялись названия всем вещам, выражения для всяких ощущений и понятий?
Мало того, вы можете молчать — и все же слова как-то проходят в вашем сознании, как будто мы говорим даже молча. И не то, чтобы вы разговаривали сами с собой, нет — вы просто думаете. Оказывается, мысль — это речь внутри нас, немая речь. Разве это не удивительно?
