Прижавшись к воде, самолеты быстро приближались к головному кораблю, держась противоположного конвою курса. С замиранием сердца летчики ждали, когда начнется огонь. Пока эта тактика была успешной – никто их не заметил.
Они миновали первый корабль, второй, напряжение сменилось любопытством. Может, немцы заснули? Сколько еще им удастся пролететь таким образом? Ситуация становилась почти нелепой. Возникали сомнения и опасения. Может быть, у немцев был свой план? Может быть, они ждут момента, чтобы открыть огонь?
В это время они уже должны были находиться под самым плотным огнем. Истребители должны были вылететь на перехват. Может, так оно и было. Однако стрелки видели над собой лишь чистое небо. Они летели внутри самого большого конвоя, который когда-либо видели, и выбирали свою цель. Это какой-то абсурд.
Опасаясь привлечь внимание, Гиббс лишь слегка покачал крыльями «бьюфорта», как будто его сигнал ведомому мог дать отсчет направленным на них орудиям открыть огонь. После этого он повернул на 8000-тонное судно. Сигнал Гиббса был настолько слабым, что Барри пропустил его и последовал дальше вдоль конвоя, в то время как Гиббс начал свой заход.
Гиббс летел в 50 футах над искрящейся водой, направляясь к цели. На секунду отвернувшись от нее, он бросил взгляд на приборы: 145 узлов. Все точно. Под ним был корабль сопровождения, который через секунду останется позади. Как только это случится, они окажутся в радиусе атаки.
В тот момент, когда самолеты пронеслись над кораблем сопровождения, весть о присутствии двух «бьюфортов» словно взорвалась в немецком конвое. К этому времени Барри уже понял, что пропустил сигнал, и повернул за кормой корабля сопровождения для атаки другого судна, находившегося дальше в строю. Как бы это ни повлияло на саму атаку, разделение двух «бьюфортов» незамедлительно повлекло за собой разрыв линии сопровождения. Теперь со всех сторон на них обрушился шквал огня. Похоже, конвой выпустил все свои когти, крайне раздраженный пропущенной им внезапной атакой.
Как только торпеда ушла, Гиббс ни на долю секунды не оставил свой «бьюфорт» в линейном полете. Он толкнул ручку управления вперед, взял ее на себя, наклонял то вправо, то влево, заставляя машину биться в конвульсиях. От такого сумасшедшего полета и страха перед заградительным огнем он взмок. Но физические усилия подавляли страх, а мысли следили за ходом торпеды, направлявшейся к цели. Он не забывал об этом ни на секунду. Независимо от интенсивности заградительного огня именно это было целью всей операции, и по этому будут судить о ее результатах.
