Нет-нет, советская власть пришла не созидать, как твердила десятилетия коммунистическая пропаганда, а разрушать — и разрушать то, что создавалось вдохновенным многолетним трудом — не врага, нет, а своих же отцов и дедов, своих соплеменников.
Были, впрочем, попытки строить уличные уборные «нового типа». Проект одной из них, под землей (!), в 1920 году разработал знаменитый советский архитектор А. И. Гегелло. Проект не осуществился, как и море других тогдашних проектов.
Советская власть — это неосуществленный проект подземного сортира.
Положение с туалетами в первое десятилетие после прихода к власти большевиков увековечил С. А. Есенин в поэме «Страна негодяев». Вот какие слова от лица новых хозяев жизни произносит герой поэмы с говорящей фамилией Чекистов:
Я ругаюсь и буду упорно
Проклинать вас хоть тысячи лет,
Потому что...
Потому что хочу в уборную,
А уборных в России нет.
Страшный и смешной вы народ!
И строили храмы божие...
Да я б их давным-давно
Перестроил в места отхожие.
М. А. Булгаков устами профессора Ф. Ф. Преображенского весьма убедительно разъяснил прискорбную ситуацию на ниве санитарии первых лет советской власти: «Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха». Эти доводы в блестящем исполнении Е. А. Евстигнеева в великолепном одноименном фильме становятся попросту убийственными. Слова эти долгие десятилетия, увы! оставались не услышанными: повесть была написана в 1925 году, а впервые опубликована в 1987-м. А между тем ситуация, характерная для 1925 года, ничуть не изменилась в лучшую сторону и в 1987-м.
Был в стране и поистине уникальный туалет, под Москвой. О нем рассказывает в своих воспоминаниях режиссер А. С. Кончаловский:
«На ночь вместе с дедом мы шли в туалет, один я ходить боялся: крапива, солнце заходит, сосны шумят. Дед усаживался в деревянной будке, я ждал его, отмахиваясь от комаров, он читал мне Пушкина:
Афедрон ты жирный свой
Подтираешь коленкором;
Я же грешную дыру
Не балую детской модой
И Хвостова жесткой одой,
Хоть и моршуся, да тру.
Это я помню с девяти лет.
Вся фанерная обшивка туалета была исписана автографами — какими автографами! Метнер (либо Николай Карлович, композитор и пианист, либо его брат Александр Карлович, тоже музыкант. — И. Б.), Прокофьев, Пастернак, Сергей Городецкий, Охлопков (Николай Павлович, режиссер и актер. — И. Б.), граф Алексей Алексеевич Игнатьев, Мейерхольд...
