Сосчитал койки. Слева и справа — по тридцать две, в два яруса. Значит, здесь будут жить 128 курсантов. Мои сверстники, восемнадцати-, девятнадцатилетние парни. Они приедут со всех концов страны учиться военному искусству. За полгода нас обучат и отправят на фронт уже командирами — младшими лейтенантами.
В каптерке мне выдали дряхлое ватное одеяло и истертый дырявый матрац. Все это придало некий незатейливый уют моей первой казарменной постели и должно было спасти от холода. Залез на верхнюю койку и поплотнее укрылся шинелью, обретенной впервые в жизни всего пару часов назад.
Сон не шел. Сколько всего бродило в голове! Как начнется мой первый армейский день? Как примет меня казарма? Какие будут командиры и как станут учить нас? Справлюсь ли с армейской жизнью?.. В размышлениях я не заметил, как доел последнюю мамину котлету — я так их всегда любил — и уже принялся за коржики. Мама снабдила меня в дорогу едой, теплыми носками, свитером, целым пакетом бумаги и конвертов, ручкой, карандашами — вскоре все это, поочередно, бесследно исчезнет. Появятся ли у меня друзья? Как-то все будет?..
Скрипнула дверь. На пороге стоял незнакомый высокий парень в шинели, но еще с прической; за спиной — чудной узел на лямке через грудь. Подошел, ловко забрался вверх на соседнюю койку, предварительно забросив на нее подушку без наволочки, такой же, как у меня, замусоленный тюфяк и еще более древнее, чем мое, одеяло. Свой странный заплечный груз оставил внизу.
— Будем знакомы, позвольте представиться: Александр Рыжиков. Горьковчанин. Вырос в рабочей слободке, красочно описанной нашим великим пролетарским писателем.
Я тоже улыбнулся и представился. Вот, уже не один!
— Грустишь, парень, свободной жизни пришел конец? Не спеши грустить. Печали, друг, все впереди, собрались-то на войну! — И спохватился: — Господи, через час — Новый год! Любимый праздник! Споем?! «В лесу родилась елочка, в лесу она росла…»
Я невольно подхватил, допели уже вместе, и Саша сказал:
— Ну что ж, ты сегодня — в роли Деда Мороза, а я — Снегурочка. Годится? Не пропускать же такое событие — первый праздник в казарме!
Спустились вниз, устроили импровизированный стол, накрыв тюфяком металлическую сетку койки. Саша вышел, а я принялся налаживать праздничное угощение. Выложил коржики домашние, две воблы астраханские, леденцы горьковские, шпроты японские. Вернулся Саша, он принес две кружки воды, восхитился:
— Какой стол соорудил! — Покрутил коробку со шпротами: — Откуда сие?
