— Ты, б!..
Джо не успел высказать все, что думает о нападавшем, потому что тот резко выбросил вперед руку и сжал его кадык. И наглый, самоуверенный насильник тут же превратился в ничтожного червяка, извивающегося в поисках глотка свежего воздуха. Стоило Джо очутиться на полу, практически недееспособным, как пьянчужка выпрямился, спустился по ступенькам и достал мобильник. Набрав 911, он коротко переговорил с оператором, убрал телефон и подошел к девушке.
— Ты как, в порядке? — спросил Аттикус.
Джиона и хотела бы броситься в крепкие и надежные объятия отца, но надлежало следовать выбранному два года назад имиджу. Она не должна демонстрировать слабость, особенно ему.
— В полном, — ответила она, поправляя прическу и одергивая блузку.
Отец, конечно, тоже хотел обнять дочь, но, смущенный холодным ответом, лишь легонько похлопал ее по плечу и сказал:
— Хорошо, что я проходил мимо.
— Ты несколько опоздал.
— Извини.
— Ты звонил в полицию?
— Да.
Джиона вздохнула — теперь на нее уж точно будут смотреть как на стукачку.
— Тебе уже незачем его бояться.
Облегчение, которое испытала Джиона в первый момент при виде отца, уступило место привычной в последние годы холодности.
— Я могла бы сама о себе позаботиться.
— Не сомневаюсь, — сказал Аттикус с легким сарказмом: не шибко приятно сталкиваться с подобной неблагодарностью.
Он быстро отвязал ремень от дверной ручки и тоном, не вызывающим возражений — даже со стороны сердитой семнадцатилетней девушки, — приказал:
— Жди снаружи!
Джиона направилась к выходу, но в нерешительности остановилась:
— Ты же не собираешься…
— Как-нибудь в другой раз. Не сегодня.
Джиона вышла на улицу, захлопнув дверь. Прошло несколько секунд — и она услышала хриплые крики Джо. Что там происходило, девушка не представляла. Она не знала, на что способен отец, — хотя и догадывалась. Очевидно одно: Джо не скоро забудет этот урок. «Отлично, — подумала Джиона, — подонок заслужил свое». Но немедленно пожалела о том, что невольно выпустила на свободу демонов, столько времени таившихся в отце. Она скрестила на груди руки и прислонилась к почтовому ящику, дожидаясь, когда крики стихнут.
