Молчание было нарушено звуком, уже знакомым врааду: хлопанье широких крыльев, словно взмыла в воздух стая огромных птиц. Грохот эхом отдался в голове.
Небо закрыла тень. Рендел поднял глаза.
В размахе крыльев они были не меньше, чем враады, и тела их напоминали враадские — руки, ноги, туловище. Как только крылья все это подымают, подумал мельком Рендел. Не иначе — колдовство. Летуны один за другим спускались на землю, окружая враада. Часть сознания Рендела исступленно вопрошала, чего ради он стоит как идиот и не нанесет первого удара. Но самосохранение было сильнее. Он уже понял, как был глуп, когда понадеялся покончить с ними одним ударом.
Одно из крылатых созданий приковыляло к Ренделу. Оно было почти во всем подобно Ренделу — движения, дыхание. Подойдя поближе, оно уставилось ему в глаза. Тезерени понял, что не в силах отвести взгляда. Птицечеловек разинул острый клюв и что-то квакнул. Рендел хотел было покачать головой, чтобы показать, что не понимает, но это было, по-видимому, излишне. Та же часть его, что так безрассудно требовала действий, теперь беспощадно указывала, что он под действием заклинания. Он, такой уверенный в собственной силе, схвачен не пойми кем! И ведь он даже не почувствовал магии.
Пернатый вожак — похоже, таково было звание его «собеседника» — приблизился еще и склонил голову, скосив круглый глаз. Нечеловеческий глаз вдруг напомнил Ренделу… отца. Впервые враады встретились с расой, чья надменность не уступала их собственной.
Вожак казался разочарованным. Он отвернулся… потом снова повернул голову, очень медленно.
Когтистая лапа рванулась к лицу Рендела. И мир, который он уже завоевал в своих мыслях, почернел.
— Съешь-ка это, девочка.
Шарисса помотала головой: она не хотела ничего от женщины клана Тезерени. С тех самых пор, как три дня назад какой-то Геррод отыскал ее без сознания возле обрыва, она была «гостьей» племени дракона. Три дня она не произносила ни слова. За первые два патриарх успел запугать ее до полусмерти. От одного его взгляда Шариссу била дрожь. А отец исчез, с ним что-то случилось! Тезерени, конечно, хотели узнать, что именно, но откуда ей было знать об этом?
Геррод, тоже немало пугавший своим призрачным обличьем, объяснил, как именно он се нашел. Похоже, патриарх устрашал своего сына не менее, чем ее. Так или иначе, но Геррод все глубже кутался в плащ, пока не съежился так, словно плащ облегал пустоту.
Баракас был груб. Его госпожа — сладкоречива, даже заботлива. Но Шарисса молчала. Они не слишком настаивали: им еще нужна была помощь Зери-старшего. А главное, стоит им открыто повздорить, и могут попытаться восстать прочие кланы. Молчать было тяжело: ведь если кто в силах выручить отца из призрачной страны, то это патриарх Баракас. Он знает больше всех об этой земле…
