И тут на троицу обрушилось ослепительное сияние.
— Боги! — рявкнул Сэдан. — Я ничего не вижу!
— Подожди секунду, — посоветовал маг. — Это пройдёт.
И это прошло, но когда глаза приспособились, перед ними предстало такое зрелище, что Норреку Вижарану пришлось дважды моргнуть, чтобы убедиться, что это не бред его больного воображения.
Стены покрывали замысловатые узоры, выложенные из драгоценных камней, и в этих переплетениях даже он чуял колдовство. Множество великолепных самоцветов всех видов и оттенков складывались в изящные завитки небывалого переливающегося ковра, наполняя покои обилием буйных, ошеломляющих красок. Кроме бесценных стен, за магическими символами здесь лежали сокровища, за которыми и явилась троица. Горы золота, холмы серебра, курганы драгоценностей. Их сверкание сливалось с блеском узоров, и в покоях было светло как днём. Каждый раз, когда боец перемещал свой факел, освещение комнаты менялось, будто добавлялись новые измерения, не менее изумительные, чем старые.
И всё же каким бы потрясающим ни было зрелище (недаром от него даже дыхание перехватило), кое-что увиденное Норреком в комнате сильно погасило его энтузиазм.
На полу валялись разлагающиеся трупы тех, кто пришёл в это дурное место раньше него и его друзей.
Сэдан поднёс факел к ближайшему почти истлевшему телу, все ещё облачённому в полусгнившие кожаные доспехи.
— Тут, должно быть, шла какая-то битва.
— Эти люди умерли не в одно и то же время.
Норрек и Сэдан взглянули на Фаузтина. На обычно невозмутимом лице читалась тревога.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, Сэдан, что некоторые из них, несомненно, мертвы уже очень и очень давно, возможно даже века. Кое от кого остались одни лишь кости. Этот же, который лежит у твоих ног, умер недавно.
Худощавый воин пожал плечами:
— Всё равно, судя по виду, все они погибли скверной смертью.
— Это так.
— Тогда… что их убило?
Теперь заговорил Норрек:
— Смотри. Думаю, они перерезали друг друга.
Два трупа, на которые он показывал, сжимали тем, что осталось от рук, клинки, пронзающие обоих. У одного мертвеца был разинут рот, словно в последнем ужасающем крике; одежды его напоминали облачение мумии, раскинувшейся у ног Сэдана. На втором остались лишь лохмотья и несколько жидких прядей волос, свисающих с черепа превратившегося в скелет человека.
— Ты наверняка ошибаешься, — ответил Вижири, покачивая головой. — Один воин, очевидно, умер раньше.
Норрек предположил бы то же самое, если бы не меч, засевший в рёбрах второго трупа. И всё же давние, очень давние смерти этих двоих не имели отношения к настоящему.
