— Он попытался соблазнить меня, и это у него почти получилось. Но когда я попросила отпустить меня, он отпустил.
Рис не поверил ни единому ее слову.
— Но почему?
— Потому что много лет назад я не позволила твоему отцу отрубить ему руку. Он вспомнил об этом и выразил мне благодарность.
— Ведьма! Ты не должна была этого делать! Если бы не ты, мой отец был бы жив.
— Ну тише, тише, парень. Все это старая история, — сказал Фентон, держась на безопасном расстоянии. — Тогда вы оба были детьми, да и о безопасности Джослин следовало подумать.
— Ведьма, — снова выругался Рис.
— Мы все для тебя ведьмы, не так ли? — Ронуэн попыталась вырваться и посмотрела ему в глаза: — Отпусти, мне больно.
Молодой человек так разозлился, что готов был задушить ее. Он сверлил ее взглядом, но Ронуэн не отвела глаз.
— Отпусти, — повторила она.
Рис выпустил ее из рук и грязно выругался.
— Убирайся отсюда и больше никогда не возвращайся! Прыгай к нему в постель и становись сестрой…
— Ведьмам? — с яростью в голосе подсказала она.
— Блудницам, — выкрикнул он. — Шлюхам. Все они шлюхи англичан, и ты будешь такой же.
Его слова причинили Ронуэн боль.
— У тебя нет причин так грубо разговаривать со мной, Рис. Я не сделала ничего дурного, просто промахнулась. Я думала, ты будешь мной доволен, ведь я нанесла удар по ненавистным англичанам. Но ты настолько поглощен своей ненавистью, что не различаешь друзей и врагов. Но я тебе не враг.
Ронуэн убежала, чтобы Рис не увидел слез, хлынувших из ее глаз. Она не часто плакала, не хотела показывать свою слабость, но сейчас эмоции захлестнули ее.
Ронуэн бежала через лес, утирая злые слезы.
— Бесчувственный грубиян. Да кто он такой? — бормотала она. — Своенравный дурак. Он думает только о себе, толстокожий идиот.
Вдруг девушка услышала звук — очень слабый, но вполне отчетливый, и замерла. Кто-то преследует ее. Близилась ночь, видимость стала плохой. Лес стоял тихий, словно затаил дыхание перед нашествием ночных хищников. Глазастые совы. Рыси. Волки. Ронуэн тоже затаила дыхание. Кто из них идет за ней?
Девушка вытащила кинжал и присела, повернувшись спиной к кусту орешника. Хорошо, если это старина Фентон, который хочет убедиться, что она благополучно добралась до дому. Она заметила движение и напряглась. Рука, сжимавшая кинжал, стала влажной, ногти впились в ладонь.
Человек остановился, и Ронуэн его узнала.
— Это я, Ронуэн. Не бойся. Я пришел с тобой помириться.
Девушка облегченно вздохнула. Однако она не была готова идти на мировую. Пока нет. Он слишком сильно оскорбил ее.
