Точно так же, как ни поэтичны соответственные главы «Одиссеи» и «Энеиды», повествующие о путешествиях их героев в загробные царства, как ни мало способны вредить нашим современным научным представлениям о жизненных процессах и их неизбежных кратких циклах, тем не менее, даже наиболее интеллектуально развитые люди с трудом мирятся с мыслью о неизбежности смерти и еще труднее с сознанием о том, что со смертью тела полностью, без остатка, умирает и «душа». Конечно, каждый биолог понимает принцип полной неразъединимости жизни во всех ее видах, теснейшую связь и невозможность раздельного существования материи и функции, в частности (и главное) мысли.
«Cogito, ergo sum». Но и обратно: «Если я не мыслю, я (уже) не существую». Вот почему не следует строить иллюзий о возможности значительно продолжить человеческую жизнь за пределы положенных нам 6–7 десятилетий. Если бы удалось дополнительным питанием и новой, добавочной васкуляризацией удвоить срок жизнеспособности миокарда, то сохраненное кровообращение смогло бы поддерживать кое-как лишь вегетативные функции организма. Но неизбежный прогрессивный склероз мозговых сосудов повлек бы тем большую степень падения интеллекта, чем дольше продолжалась бы такая дополнительная жизнь. И вряд ли кого может соблазнять перспектива отравлять своим существованием рамолика не только жизнь других людей, но даже память о себе. «Праздник жизни» надо уметь оставить вовремя, до того момента, когда своим пребыванием и даже внешним видом можно портить настроение всем остальным людям. Поэтому не о бессмертии и даже не о продолжительной глубокой старости следует помышлять ученым, а стремления их должны быть направлены на то, чтобы спасать людей от ранних, преждевременных смертей. В этом и состоит главная задача медицины. В числе ее ресурсов переливания крови стали одним из самых мощных факторов, одним из наиболее чудодейственных средств в борьбе с преждевременными, случайными, обидными смертями людей, находящихся во цвете лет и в зените своих стремлений, знаний, опыта и интеллектуальных творческих способностей.
* * *
Вернусь еще раз к мистической стороне вопроса, поскольку она почти автоматически возникает на короткий срок при каждом случае смерти. Это могучая соперница жизни издавна привлекалась то ли по закону контрастов, то ли как выражение единства противоположностей. «Mors vitae prodest»(Смертью смерть поправ), «Propter vitam vivendi perdere causam» (Ради существования потерять смысл жизни).
