Боже мой, что же будет с моими мечтами о большом счастье и любви, думала я. Куда пропал Лкетинга? Я не верила, что он обо всем забыл. В деревне Присцилла познакомила меня со своей подругой, мусульманкой, которая не хотела возвращаться к мужу и жила у Присциллы.
Хижина хотя и небольшая, но на первое время места нам хватит, добавила она.
Мы стали пить чай, но оставшиеся без ответа вопросы не давали мне покоя. Я снова заговорила о моем масаи. Присцилла неохотно поведала мне все, что ей было известно. Один его знакомый сказал, что он уехал домой. Наверное, он заболел из-за того, что так долго не получал от меня писем. «Что? – воскликнула я. – Я отправила по меньшей мере пять писем». На этот раз удивилась Присцилла: «Куда же?» Я показала ей индекс почтового отделения на северном побережье. Тогда, сказала она, неудивительно, что Лкетинга не получил ни одного письма. Этот ящик принадлежит всем масаи северного побережья, и каждый может доставать из него все, что пожелает. Поскольку Лкетинга не умеет читать, эти письма от него, скорее всего, утаили.
Я не могла в это поверить: «Я думала, что все масаи друзья. Кто же мог так поступить?» Тогда я впервые узнала о зависти, которая царила между воинами здесь, на побережье. Перед моим отъездом три месяца назад некоторые мужчины, которые уже давно жили на побережье, посмеивались и издевались над Лкетингой: «Такая молодая, красивая и богатая женщина точно не вернется в Кению к нищему чернокожему». Наивный Лкетинга им поверил, поскольку действительно не получил ни одного письма.
Я спросила у Присциллы, где находится его дом. Она этого точно не знала, где-то в округе Самбуру, примерно в трех днях езды отсюда. Присцилла сказала, что волноваться не стоит, главное – я благополучно доехала. Она постарается найти кого-нибудь, кто в ближайшем будущем поедет туда и передаст эту новость. Пройдет время, и мы узнаем что к чему. Pole, pole, сказала она, что значит «спокойно, спокойно». «Теперь ты в Кении, здесь тебе понадобится много времени и терпения».
Обе женщины опекали меня, как ребенка. Мы много разговаривали, и Эстер, мусульманка, рассказала о своих мучениях с мужем. Они предупредили меня, чтобы я никогда не выходила замуж за африканца. Они неверные и плохо обращаются с женщинами. Мой Лкетинга другой, подумала я и ничего не ответила.
На следующий день мы решили купить кровать. Ночью я не сомкнула глаз, потому что спала вместе с Присциллой на узкой кровати, а Эстер – с другой стороны на второй кровати. Присцилла была женщина тучная, и мне приходилось всю ночь держаться за край, чтобы не сползти на нее.
