— Интересная мысль! Надо будет спросить у Модаева при случае. Упал он морально до конца или нет?
— Ладно. Спи!
Мы прикорнули на час-полтора, и после обеда снова на лошаденке добрались до стрельбища.
Стрелял личный состав по три пробных и по три зачетных выстрела. Мало кто поражал мишени. Многие злились, психовали. Все, кто не попал, ругали свои автоматы. Когда все по кругу закончили, мы построили их и начали говорить.
— Вы поняли, как трудно, сложно стрелять?
— Поняли, только не попадаем.
— Какое расстояние до мишеней? — я обратился к бойцу, стоявшему передо мной.
— Не знаю. Думаю, метров сто.
— Теперь смотри на свой автомат. Прицельная планка установлена на что?
— Ну, буква ћПЋ.
— Что это обозначает? Кто знает?
— Прицел постоянный, — крикнул кто-то из строя.
— На каком расстоянии устанавливается этот прицел?
— Не знаю.
— Триста метров. Здесь сто. Поставьте на нужную отметку и попробуйте еще раз.
Боец попробовал снова стрелять. Показатели улучшились. Потом вновь прогнали всю роту. Все стали стрелять гораздо лучше. Задачу усложнили. Поставили на расстоянии около пятидесяти метров еще несколько мишеней. И вот поодиночке, перебегая дорогу, надо было поразить тремя выстрелами группу ћпехотыЋ на расстоянии пятидесяти метров и одним патроном тех, что на ста метрах. Они долго бегали после каждого стрелявшего, смотрели — попал он или нет. Но дело спорилось. Многие начали уже понимать, что к чему, почувствовали вкус к стрельбе.
Затем нужно было, стоя за углом спиной к мишени, быстро повернуться и произвести два выстрела по мишени, что была на расстоянии около ста метров. И началось!
Были люди неврастеники, те терялись в сложной обстановке. Мы всех проинструктировали по мерам безопасности. Но один занервничал, и по команде ћОгоньЋ не развернулся и ранил другого ополченца. Пришлось проводить занятия по оказанию первой помощи при ранении. Оказалось, что ни у кого не было индивидуального медицинского пакета. Порвали куртку и белье раненого и перевязали. Ранение было тяжелым — в грудь.
Неврастеник, бросив автомат на асфальт, плакал, его колотил озноб. Когда отправили раненого, командир роты подошел к стрелявшему и начал молча, ни слова ни говоря, бить его ногами, тот лежал на земле и лишь вздрагивал под ударами ротного. Потом ротный достал пистолет и выстрелил в лоб своему бойцу.
Тело лежавшего выгнулось от выстрела, он лишь дернул ногами.
Многих, — тех, кто стоял неподалеку, стало рвать. Кто опирался рукой на стену, кто на приклад автомата.
