Всего-то он хотел сделать самостоятельные пуски ракет по какому-то селу. А почему сразу не по Вашингтону? Или по Турции? Или Ирану! Или еще куда-нибудь, или сбить пассажирский самолет. Делов-то на пять минут, не более того! Как два пальца… Идиоты! Подумаешь, несанкционированный старт ракеты!
Это же чрезвычайное происшествие! О таких вещах немедленно докладывается по «цепочке» до Президента, и всем, кто рядом. И в прокуратуру и в КГБ, или как они там сейчас называются?
Все как в том анекдоте: «Чем Петька занимается?» «Голову яйцами моет!» «Во, акробат!» Вот и эти тоже, акробаты! Маразм! Маразм! Маразм! Неужели мы не спим?
Ведь так же можно захватить и ракетчиков-«стратегов». Вот мы поржем тогда, когда атомная бомба окажется в руках какого-нибудь самозванного генерала самопровозглашенной армии новой независимой республики!
Бардак, помноженный на маразм!
Им-то хорошо, а нам? Трибунал и лесоповал — это в лучшем случае. А в тридцать седьмом бы вообще без вариантов — на дыбу, потом приговор и пломба в затылок!
Идиоты! Дети гор! Бешеные твари из дикого леса! Надо быть полным дебилом, чтобы нас заставить это сделать. Тут даже сказать нечего, а просто ржать до боли в животе!
Вот и сейчас я сгибаюсь пополам и ржу. Искренний это смех или нет, я не знаю, я плачу и смеюсь одновременно, скорее всего, это истерика, эмоциям надо выйти. Это не слезы жалости к себе. Это очистительный смех и очистительные слезы. Я начинаю задыхаться, воздуха не хватает. Его и так не очень много в этом клоповнике, но меня продолжает распирать от смеха. Приятно вспомнить — то, что я не могу сделать со своими мучителями сейчас, мы сделали тогда.
Видать, Гусь запомнил это. Недаром во время очередного моего «уговаривания» сотрудничать он припомнил свое унижение в глазах своих подчиненных. Мстительная тварь. Ну ничего, сука, я тоже мстительный! Дай бог только вырваться, я помотаю твои кишки на локоть, положу печень на твой же затылок!
Смех проходит, появляется злость, желание вырваться из этого лепрозория и рассчитаться в полной мере со своими мучителями. Смотреть, как они подыхают, корчась от боли. Причинить им столько же боли, сколько я получил от этой блядоты.
Тут я вновь вспоминаю, как мы откровенно ржали над тупостью Гуся и его банды недоумков.
— В чем дело? — Гусейнов был обескуражен и оттого рассержен не на шутку.
— Дело в том, что ты не по адресу обратился! — прекратив смеяться, сказал командир.
— Не понял! — Гусь начинал нервничать, и это был плохой признак.
