— Стреляли?
— Где война?
— Кто кого?
По рации, сидящий в заслоне боец, передаёт:
— Да это я, Охотник, косулю стрельнул!
Сверху, из чащи, эту козу уже тащат. Спецы в восторге:
— Ну вы даёте копоти, мы думали граната хлопнула. Да ещё мясо стреляете тут между делом! Радиоперехват был, банды нас ведут. — Посмотрели на побеждённое дерево и с завистью добавляют — Да-а, хороший ствол! А мы там трахаемся с какими-то кустиками.
Якудза тактично уточняют:
— Это в смысле — в кустах что ли?
На уничтожение танковых стволов пошли почти в том же составе через сутки, после сильного ливня. Поручик, сев на мокрую лавку в кузове Урала, говорит:
— А чё это у меня задница то мокрая?
Кто-то отвечает:
— От волнения, наверное! Наливай!
Налили, выпили, запили водой из горной реки, разбавленной лимонной кислотой, эта процедура якобы помогает снять усталость и бодрит. Прибыли на место, распределились по периметру театра военных действий. К башне танка пошли минёры с командирами.
С первого захода разорвать стволы не вышло, взрыв получился слишком вялый или танковое оружие было очень качественное. Пока готовили другие заряды, неожиданно из-за верхушки ближайшей скалы появились вертолёты — два МИ-8 и крокодил. Которые сразу пошли на боевой заход.
Возившиеся возле танка люди изобразили на лицах осеннюю грусть и, остолбенелые, не зная что делать, стали мысленно посылать прощальные импульсы родным и близким. Стоявшие по периметру в оцеплении приготовились увидеть страшную картину, как из их товарищей свои же товарищи сделают пушечное мясо.
Но, Слава Богу, летевшие на малой высоте асы всё-таки вовремя различили напуганные лица псов войны и с подобревшими глазами улетели, изобразив корпусами что-то вроде «Ну, бувай!».
Ещё часа два минёры на лёгком ветерке возились с подрывом стволов. Так что, никто не знает, что у там них произошло с задницами. Но когда всё закончилось, первое слово, услышанное от них, было: «Ну, наливай!»
«Спят усталые детишки, тихо спят!»
(Колыбельная)
Стояло время какого-то непонятного и смутного перемирия, устроенного властями обеих противоборствующих сторон. Возможно, с целью дать время отдышаться и набраться сил экстремистам.
Отряд базировался на мрачных, прокопчённых развалинах Грозненского шарикоподшипникового завода.
Метрах в пятидесяти-шестидесяти от расположения ОМОНа, за хорошо сохранившимся солидным бетонным ограждением, в таких же развалинах базировался отряд бандитов — боевиков. На израненной бетонке имелась старинная надпись, намалёванная розовой масляной краской — «Руские свиньи сдаваитись выакружены!!!» Слева от этой надписи, чуть ли не под трафарет, аккуратно, с равными пробелами между слов, чёрной краской «Проверино — мин нет». Справа — аршинными зелёными буквами, без единой ошибки, выведено традиционное заборное слово.
