НИЗШИЕ ЖИВОТНЫЕ И ГИГАНТЫ
– А что теперь делать? – спросил Жан, когда мы поужинали.
– Если ты спрашиваешь, чего бы хотел я, то, конечно, достигнуть мест, освещенных солнцем.
– Надеешься, что там будут организмы, более близкие нам?
– Да... Даже те, которые мы видели днем, были ближе к нам, чем эти светящиеся создания.
– А может, сначала исследовать тщательнее атмосферу? – предложил Антуан.
Как и следовало ожидать, и на этот раз мы получили те же самые данные, что и при первом анализе. Только не удалось выяснить, что представляет собой неведомое разреженное вещество – очевидно, это было очень сложное соединение.
Вместе с углеродом и азотом имелись изотопные вещества. Так, атомный вес углерода достигал 12,4, а вес атомов азота до 13,7. Были незначительные добавки аргона, неона. Как я уже сказал, поражало высокое количество углерода.
– Здесь есть азот и двуокись углерода, поэтому возможна жизнь сложных организмов, почти таких же, как у нас на Земле, – сделал замечание Антуан.
– Понятно. А что вы скажете про изотопные соединения? – воскликнул Жан. – Что касается азота, то я более-менее понимаю. А что до углерода, то это необычно, это черт знает что! Углерод, сопровождаемый гелием, оказывается здесь связанным полностью с другими атомами! Не понимаю!
– Однако, это сама действительность. Я думаю, что такая сложная форма углерода имеет здесь другое значение для живых существ, нежели на нашей планете. Поэтому нет ничего удивительного, если флора и фауна отличаются от земной.
– А нам еще нужно определить физические свойства: плотность самой планеты, силу тяжести, температуру, длительность суток, года...
– Вы не очень утомились? – спросил Жан. – Цели нет, может быть, мы направимся к освещенным местам?
– Мои часы показывают час ночи, – ответил Антуан. Нам некуда спешить. Вот понаблюдаем еще немного за светящимися существами, а потом, выспавшись, выйдем наружу.
Жан не мог протестовать, и мы решили спать. Еще на протяжении получаса ребята глядели на светящихся тварей в атмосфере, что дало нам возможность лучше сгруппировать их и убедиться, что это действительно явления живой жизни, куда более утонченной, чем наивысшие формы нашей.
Потом мы впали в забытье до самого рассвета.
Когда я проснулся, Жан готовил утренний кофе, тот самый кофе, при запахе которого так приятно было думать и мечтать...
