Дни потекли за днями, хозработы отнимали большую часть времени, но, оставаясь ответственным, Сергей рассаживал личный состав в комнате досуга и подолгу беседовал. Спрашивал, рассказывал, объяснял. Потихоньку его стали слушать и понимать…
Формировать отряд начали в ещё в начале декабря. Ефимов ждал, что комбриг вызовет его к себе, но никакой команды от того не поступало.
— Сергей! — из канцелярии выглянул хмурый Лаврентьев.
— Да, Лёнь? — Ефимов уже привык, что в роте командный состав называл друг друга по именам.
— Возьми троих и ступай к штабу. Найдешь полковника Поплавского, — тут майор сообразил, что старший прапорщик пока его может и не знать, и потому пояснил: это заместитель командира части по боевой. Спросишь у посыльных. Впрочем, он должен тебя ждать. Такой плотный, коренастый.
— Понял, найду.
Ефимов кивнул и, повернувшись в сторону расположения, крикнул: — Алексеев, Копылов, Караев, одежда номер пять. Две минуты на сборы.
В глубине расположения началось броуновское движение. Минут через пять рабочая команда из трех человек во главе со старшим прапорщиком отправилась на поиски полковника Поплавского.
Их ждали.
— О, — воскликнул стоявший у дверей штаба плотный, даже слегка полноватый полковник. — Вижу, вижу.
— Товарищ полковник, старший прапорщик… — начал было говорить Ефимов, но был остановлен нетерпеливым жестом заместителя комбрига.
— Алексей Сергеевич, — запросто поздоровался он и протянул руку.
— Сергей Михайлович, — автоматически представился Ефимов и крепко пожал протянутую руку.
— Раньше у нас в спецназе только по имени — отчеству, — с ностальгией заметил полковник и оценивающе взглянув на Ефимова, уточнил: — Замкомгруппы?!
— Так точно! — по-уставному ответил старший прапорщик.
— Это хорошо, это просто здорово, — неясно чему обрадовался замкомбрига, и тут же пояснил: — Мне как раз нужен толковый начальник учебного корпуса.
От этих слов Ефимова мгновенно бросило в жар.
— Товарищ полковник…
— Алексей Сергеевич, — поправил его радостно потирающий руки зам.
— Товарищ полковник, я вообще-то из-за Чечни в армию вернулся, — в душе начала нарастать глухая обида.
— Да какая Чечня! — отмахнулся не желающий вникать в чужие проблемы Поплавский. — Чечня что? Ерунда. Вот тут послужи, в рутине повседневности. Изо дня в день.
— Товарищ полковник, — Ефимов еще пока не знал, что ему делать: просить или требовать. — У меня боевой опыт три года… Я только на войну, — он хотел сказать, что если что, то и рапорт на стол, но промолчал.
