— «Четвертый» — «Старшему». Приём.
— На приёме, — Кузнецов различил голос сержанта Гудина.
— Выдвигайтесь к нам. Как понял? Приём.
— Понял вас, понял. Приём.
— Ждём. До связи.
Через некоторое время тыловая тройка уже занимала свои позиции в составе группы. Холод вновь начал давать о себе знать. Пока Димарик и иже с ним готовили носилки: срезали подходящие по толщине и длине ореховые палки; пока искали в шмотках боевиков что-нибудь способное заменить плащ-палатку, (свою использовать под это дело не хотелось); почти все бойцы группы под тем или иным предлогом приходили смотреть на мёртвого бандита.
— А уши можно отрезать? — воровато оглядевшись по сторонам, спросил у Кузнецова подошедший одним из последних снайпер Баринов. Стоявший в этот момент чуть в стороне от убитого боевика Борисов зло зыркнул в его сторону.
— Ты бы хотел, что бы с тобой поступили так же?
Боец отрицательно покачал головой.
— Тогда иди отсюда на хрен! — прошипел замкомбата. И, бросив злой взгляд в спину метнувшегося прочь бойца, едва слышно добавил: — Наслушались идиотов…
Единственный, кто не проявил никакого интереса к убитому, был Димарик, возможно потому, что уже достаточно нагляделся на вражеские труппы, а возможно, потому, что чтил покой мёртвых…
Убитого чеха в заданный район они вытащили к вечеру. И как оказалось, со всеми минусами был в его доставке один неоспоримый плюс: комбат дал добро на эвакуацию.
Несмотря на то, что глаза Олега слипались от усталости, спать он лег поздно. Сперва сдавал оружие и неизрасходованные боеприпасы, затем занимался бумажной работой: отчитывался о выполнении боевого задания, потом долго сидел в бане. А когда уж совсем вознамерился завалиться спатеньки, пришли офицеры из соседней роты. Долго пытали, что и как, пока Олег не раскололся и не рассказал всё, как было, без прикрас и преувеличений, не выпячивая своей роли, но и не слишком афишируя участие в боестолкновении майора Борисова. Затем перешли на всякие приколы и воспоминания из училищной жизни. А тут ещё как назло появился древний как мамонт начальник штаба батальона майор Федин, ну и тоже свою байку рассказать захотел.
…Вот у нас зам начальника училища был полковник Мошкарёв, вот это мужик! Как-то раз повязала милиция курсанта третьекурсника. Курсант этот Михнёв Сеня, из моего учебного взвода, в законном увольнении был. Сто грамм для храбрости принял и на центральную площадь города потопал. За каким чёртом лысым он туда попёрся — бог его знает. Но, одним словом, напоролся на патруль. Те его вязать, а он малый здоровый, отмудохал тот патруль за моё-моё. Только настроился ноги сделать, как к ним на помощь четверо ментов прибыло, он и их отутюжил. Если бы те заранее подмогу не вызвали, то Семён так бы и ушёл. Короче, его повязали и на губу. Мошкарёв его оттуда сразу забрал, мол, сами разберёмся и примерно накажем.
