— Сколько у нас взрывчатки? — уточнил Клыков.
— Хватит на десяток таких десантов, — отозвался Магомет. — И дополнительно можно приготовить. Реголита на Луне, слава Богу, навалом.
Кто-то из опытных взрывников подсказал, что для усиления мощности взрыва мины нужно класть вперемешку с кислородными баллонами. А что? Не плохо. Сырьё есть. Пока заседание Комитета продолжалось, рабочие приступили к выполнению этой части плана — никто не знал, сколько времени у них осталось.
После долгих дебатов они пришли к необходимости вырыть метров сто окопов и поставить два-три дота, снаряжённых вакуумными пушками. Обычно они использовались для очистки лунной поверхности от крупных камней. В труху их разбивали.
И ещё появилась хорошая идея — поставить в засаде две группы бульдозеров: одну — за горой порожняка, другую — с юго-западного края разреза. То есть аккурат таким образом, чтобы ударить при случае одновременно с двух сторон и взять противника в кольцо. Техника крепкая, не всякий гранатомет её одолеет. А в качестве оружия будут им детонирующие взрывчатки, приготовленные бойцами Евлоева.
— Вопрос на засыпку, — подал голо Богатырёв после того, как план обороны обсудили в мельчайших деталях. — Пленных брать будем?
Повисла пауза. Пока они ставили крестики на карте и творили умозрительные конструкции, всё получалось хорошо, но что они станут делать, когда придется по-настоящему увидеть кровь, умирающих товарищей, оголённые рваные раны? Правильные вопросы задавал Петр Терентьевич. И они требовали немедленного ответа.
— В общем так, — сказал Клыков. — Предложим сдаться. Кто согласится, помилуем.
— И куда их потом? Они же нас тут ночью всех перережут.
— Да! Пусти козла в огород.
— Что же вы предлагаете? Всех уничтожить?
— Так они к нам тоже не банановыми шкурками кидаться едут.
Сошлись на том, что пленных, если таковые окажутся, поместят в специально отгороженный корпус под охраной. С каждым проведут индивидуальную беседу, и уже на основании полученных впечатлений будут решать, кто и чего заслужил в этой жизни. Не отвергался и вариант с отправкой пленников домой на уцелевших звездолётах. Пожалуй, самый гуманный.
Отец Поликарп никогда не надевал рясу. Даже на служения он приходил в простом свитере или пиджаке. Единственное, что напоминало в нём православного священника, так это борода, горделиво свисавшая до самой груди.
Но в тот день он решил изменить своим привычкам. Ещё никогда он не проводил молебна перед столь ответственными событиями, от исхода которых, вне всякого сомнения, зависела его собственная судьба и судьбы сотен лунных товарищей.
