- Иногда, но я привык, - ответил Иван Иванович и ни к селу, ни к городу добавил: - Просто надо очень любить свою Родину.
- А вы давно в России? - подал голос Мурзик.
- Да, почти тридцать лет. Как слетал Гагарин в космос, так меня и заслали к вам выведать, как там у вас ракеты заряжаются и почем на рынке овес.
- И за это время ни разу не попались?
- Конечно же ни разу, - подтвердил Иван Иванович. - Да ведь вам было совершенно не до меня. У вас было столько великих дел: БАМ надо было строить, нефть продавать, а здесь какой-то паршивый шпион! И вообще, если здраво посмотреть на реальные вещи трезвым взглядом, то не без большого труда можно обнаружить, что особого вреда от меня почти что не было. Я честно передавал в ЦРУ, что у вас сплошной бардак и бесхозяйственность, и хотя мне не очень-то верили, но все же я внес хоть и маленький, но все же вклад в разрядку международной напряженности.
- Но ведь вы не будете отрицать, что именно вами был разглашен наш стратегический секрет о большой любви Леонида Ильича к игре в домино? подначил его я.
- Да, этого я отрицать не буду, было дело, - признался Иван Иванович. - Но несмотря, на это Кеннеди убили у нас, а не у вас.
- Да, это конечно так, - согласился я (временно) - Но зато у нас мяса нету.
- Когда-нибудь должно быть, - философично изрек Иван Иванович. Но все же Брежнева мы у - вас не украли.
- Еще бы, тогда б у вас мяса не было б.
- А кто такой Брежнев? - вмешался в разговор бестолковый и непонятливый Мурзик.
- А, - махнул на нее рукой я. - Был такой мелкий политический деятель во времена молодости Аллы Пугачевой.
- А водка тогда еще стоила 2.87 за пол-литру, - мечтательно произнес Иван Иванович. - И какая водка была!
Мурзик посмотрела на меня вопросительно, настойчиво требуя, чтобы я в корне пресек это беспардонное вранье.
- А коньяк стоил 4. 12, - не оправдав ее надежд, подытожил я.
- Да, хорошее было времечко, - мечтательно сказал Иван Иванович.
- А помните, в году 73-м спекулянтов сажали за продажу американских джинсов по спекулятивной цене аж в семьдесят рублей? - поддержал наш светский разговор я.
- А банка растворимого кофе стоила два рубля!
- Да, было дело.
Тут в дверь просунулась голова надзирателя и испуганно произнесла:
- Извините, пожалуйста, но свидание окончено. У Ивана Иваныча время второго завтрака.
Мы мило распрощались с настоящим американским шпионом и пошли смотреть на нашего доморощенного.
Надсмотрщик робко постучал в дверь противоположной камеры, оттуда раздался сердитый голос:
