…То утро, с которого началась вся эта история, тоже было солнечным. И, как всегда, с портфелями под мышками мы шагали к школе. Отличник Андрюша Григорьев, наверняка вышедший чуть пораньше других, — солидно и не спеша, Володька Трубицын — весело насвистывая и размахивая портфелем, как если бы сам он был часами, а портфель — маятником. Толик Сергеев, с которым вечно случалось что-нибудь очень забавное, — задумчиво, углубленный в свой сложный внутренний мир и не обращая никакого внимания на досадные проявления мира внешнего, словно внешний мир начисто отражался стеклами его больших круглых очков. Выскочил из своего подъезда Алеша Кувшинников, снова полный самых невероятных планов на сегодняшний день, покосился в мою сторону, и мы пошли в школу вместе. А где-то в тот же момент взяла свой портфель Леночка Голубкова. И Катя Кадышева… И все остальные, весь наш шестой «А» — пятнадцать мальчишек и девчонок, маленьких людей XXI века, как называл нас Галактионыч,
В тот день первым уроком была география — экскурсия в Африку. Мы сели в школьный континентслет, и скоро наш маленький городок остался где-то за тысячами километров. Сначала мы должны были познакомиться с африканской природой. Галактионыч специально для первой посадки выбрал место поглуше. Континентолет опустился вдали от больших городов прямо в тропическом лесу, на обочине какой-то глухой, узкой дороги, И, один за другим спускаясь по легкой металлической лестнице, мы вышли из континентолета на эту дорогу…
…Тогда мне полагалось выкрикнуть то самое слово, которое впервые сказал Архимед, открыв закон Архимеда. Архимед выскочил из ванны, в которой он его открыл, выкрикнул это свое знаменитое слово и от радости промчался по афинским улицам в чем был, не обращая внимания на взгляды прохожих. Но я промолчал, остался за своим столом, и никто, взглянув на меня в этот момент, не смог бы догадаться, что произошло что-то исключительное — даже сам наш проницательный Галактионыч. Он и отучил меня от излишней эмоциональности — учитель, руководитель и основатель нашей школьной Академии наук Михаил Галактионович. Это уже случалось: дважды, когда мне казалось, что я открыл нечто новое, он разбивал мои иллюзии несколькими словами. «Открытие — вещь редкая». Это была одна из любимых поговорок Галактионыча, как мы его не слишком почтительно называли. Редкая вещь — открытие…
И ничего я не выкрикнул, хотя знаменитая «Эврика!!!» так и вертелась у меня на языке. Я только выпрямился на стуле, вытер лоб и крепче уперся локтями в стол.
