Остановка в Венеции | страница 40
— Алло?
— Это Энтони.
— Привет.
— Привет.
Молчание.
— Ты повредил ногу?
— Взяли с Борисом горные велосипеды напрокат. Дерево сунуло мне палку в колесо.
— Сильно вывихнул?
— Прилично. Кажется, сухожилие порвано.
— Больно?
— Сижу на болеутоляющих и преднизоне. Опухоль еще не совсем спала. Лед прикладываю, и костыли мне выдали. Считают, что в четверг смогу отыграть, если не особо напрягаться и не прыгать по сцене. Если лучше не станет, придется, наверное, колоть стероиды. В спортзал не пускают, и это меня бесит.
Молчание.
— Мне жаль.
— Угу.
— Ты сейчас где?
— В Милане.
— Там хорошо?
— Отель нормальный. А город такой, промышленный.
Молчание.
— Здесь очень мило.
— Хорошо.
— Энтони, приехать к тебе в Рим?
— В Рим?
— Ну да.
— То есть сюда ты не приедешь?
— Ну, мне здесь интересно, я бы хотела тут побыть.
— А что интересного?
— Много чего. Рассказывать?
Молчание.
— Я подобрала собаку и познакомилась с графиней. Она нашла мне работу.
— Работу?
— Ну не совсем работу, конечно. Там есть одна фреска, надо выяснить, кто ее написал. Ей кажется, я могла бы помочь с выяснением.
— Это со вчера?
— С позавчера.
— Нел, чем ты там занимаешься?
— Не знаю. Хотела бы вот фреской.
Молчание.
— Все удивляются, что тебя нет.
— Ну, ты же не будешь возражать?
— Против чего?
— Чтобы я пожила здесь до Рима.
Молчание.
— Конечно, я и один справлюсь. Ивонна мне поможет.
Ивонна — это его тренер. Ивонна его боготворит. Он на нее полагается.
— Тогда я остаюсь.
— А что за собака?
— Чихуахуа. Крысомордик. Мальчик.
— Коричневый?
— Да.
— Передавай привет.
— Энтони?
— Да?
— Пожалуйста, пойми меня, мне очень нужно то, что я здесь делаю.
— Слушай, Нел… ох, да ладно. В общем, увидимся в Риме. Если я туда доберусь.
Молчание.
— Спасибо.
— Странную ты штуку отмочила.
— Знаю.
— Ладно, еще поговорим.
— Да. Я тебе позвоню. Я буду жить у графини. Тебе дать номер?
— Давай.
Я продиктовала.
— Надеюсь, нога поправится.
— Я тоже.
— Береги себя.
— Угу.
— Я скучаю.
— Я тоже.
Молчание.
— Ладно, я позвоню.
— Хорошо.
— Пока.
— Пока.
Мы повесили трубки.
Сердце слегка захолонуло от ощущения призрачности после этого обмена репликами. Почему от пустоты так больно? Я подошла к окну. Небо успело окраситься в густо-фиолетовый цвет, над горизонтом поднимался серпик луны. Пахло морем. Как же отчаянно я бы скучала по нему раньше, жалела, что его нет рядом, что нельзя сказать: «Смотри, какая луна!», разделить с ним эту красоту и тайну, чувствовать близость, связь, супружество. Слишком долго я об этом мечтала.