А затем она не выдержала. Повернувшись, схватила Анну за руки, понимая, что, должно быть, сошла с ума.
— Сделай меня красивой! — воскликнула она.
Анна с удивлением посмотрела на нее.
— Сделай что-нибудь особенное с моими волосами — я хочу накраситься румянами и тушью!
— Я могу попытаться, — нерешительно сказала Анна, посмотрев на удивленную Джорджи. — Лизи, что ты задумала?
Лизи сглотнула и заговорила:
— Я думаю, что сегодня у меня будет второй шанс, и я должна завоевать его восхищение, хотя бы на одну ночь.
Пока они поднимались по широким белоснежным ступеням в передней части дома, размером подобного самым большим домам на юге Ирландии, Лидия болтала без умолку. Одетая как георгианская леди несколько десятилетий назад, она воскликнула:
— Мне никогда еще не было так приятно! Лизи, ты сегодня так красиво одета… Встань рядом со своими сестрами. Ты дала мне надежду! Я бы не удивилась, если бы ты нашла себе мужа сегодня ночью!
Они прошли за остальными гостями внутрь. Лизи не ответила, потому что не могла улыбаться. Она почти не дышала и была буквально ослеплена; она не знала, как это могло случиться. Бархатное платье выглядело слишком изысканно, чтобы быть на ней, — и слишком чувственно. Ее сестры настояли на том, чтобы она подошла к зеркалу, когда они помогли ей надеть платье. Темно-зеленый бархат оттенял ее светлую кожу, цвет волос и глаз, которые сегодня были особенно выразительные. Помада выгодно подчеркивала ее полные губы. Сестры заявили, что ей больше не нужно цвета, поскольку она и так горела от волнения. Даже ее фигура улучшилась каким-то образом. Корсет был ниже, чем ожидала Лизи, притягивая взгляд к ее обнаженному декольте, длинной шее и лицу. Анна потратила почти час на завивку ее волос. Лизи думала, что просто заколет их, но вместо этого распустила, и они были до талии. Пышные волны обрамляли ее лицо, делая акцент на скулах. Лизи была поражена, когда осознала, что впервые в жизни она выглядит хорошенькой. И, что важнее, она чувствовала себя привлекательной, словно стала прекрасной леди Робин Гуда.
Папа сжал ее руку.
— Моя маленькая девочка превратилась в красивую женщину, — с гордостью сказал он.
Но его глаза были красны и полны слез.
Лизи решила не спорить с ним, по крайней мере не сегодня вечером, когда они поднимались по ступенькам «Адара».
— Мама, я думаю, тот факт, что Лизи сегодня одета по последней моде, — всего лишь один шаг в правильном направлении, — сказала Джорджи. — Но ей всего шестнадцать. Не возлагай слишком много надежд на ее первый выход в свет.
