— Да когда мы по-товарищески, всем классом, — плаксиво затянул Киря.
— Спасибо, сестрица, есть не хочу. Не до еды мне, — отодвигая от себя тарелку с супом, прошептал отец Паисий и, помолившись на образ, вышел торопливо из комнаты.
— Добили вы папашу добрым известием, — враждебно глядя на тетку, бросил Митинька.
— Да как ты смеешь на меня накидываться! Да я виновата, что ли! — зашипела на мальчика та. — Да ради вас я здесь работаю с утра до ночи, кормлю, пою вас, нянчу неблагодарных, покоя с вами не вижу… А тут еще упреки — они, видите ли, неудовольствие свое смеют выражать. Ну потерял жалованье, стало быть, не берег как следует… Стало быть, надеется, что приход выручит, прихожане помогут. Богатеи они у нас, что и говорить!.. А то пойдем все на паперть церковную, ручки протянем, авось православные и помогут, милостыню подадут. За добрые дела всякому воздастся. Питомца в дом приняли, самим-то есть нечего, а… — ехидничала Лукерья Демьяновна.
— Довольно! Помолчите, ради Бога, и без вас тошно, тетушка! — взмолился Митинька.
— А ты не задевай попусту, тогда и молчать буду! — огрызнулась та.
Печально прошел этот обед. Отец Паисий заперся в своей комнате. Тяжелые думы преследовали его. Положим, исключение Кири из гимназии не было особенным сюрпризом для священника; он знал, что это произойдет рано или поздно, и давно решил отдать мальчика в ту городскую школу, где учился Вася. Но все же известие это поразило его. Потеря же жалованья за три месяца заставила совсем опустить руки бедного отца Паисия. Как он будет жить с семьею эти долгие три месяца? Что потерянных денег уже не найти, отец Паисий в этом даже и не сомневался вовсе. Он не знал, не помнил, в каком месте обронил бумажник, на дороге ли или на мельнице. Во всяком случае, ехать искать ночью не было никакого смысла, а до утра мало ли людей пройдет по проезжему тракту, и, разумеется, найдя бумажник, вряд ли кто захочет возвратить его по принадлежности. А как же жить все эти предстоящие месяцы без денег, на что кормить семью? Только нынче поутру получил свое жалованье за четверть года отец Паисий и не успел занести его домой, прямо из церкви отправился с чудотворной иконой в Стопки. Сейчас же горько раскаивался в том, что не улучил минутку принести деньги домой… Но дело было сделано, деньги потеряны, и гнетущее отчаяние наполняло душу отца Паисия.
Незаметно спустился вечер. Зажглись на небе далекие звезды. Сплотилась синяя мартовская мгла.
