Вопрос в другом. Как соотносятся: 1) время, посвященное обсуждению достоинств Вольдемара, и 2) время, уделенное моей скромной персоне?
Поскольку, чего греха таить, самым надежным критерием з н а ч и м о с т и человека является то время, что ему ( т.е. человеку) уделяют окружающие.
C учетом того, что мое время равно нулю (согласитесь, на большее пустому месту претендовать трудно), ответ малоутешителен. Если в знаменателе - ноль, частное от деления равно бесконечности. Или близкому к ней значению.
Итак, я подвожу итог.
"Партия Свирский - Ильин. Счет: 1 000 000 - 0".
(Хотя, положа руку на сердце, разрыв должен быть покруче.)
Теперь меня интересует лишь одно. Сумею ли я - разумеется, если захочу!
догнать Вольдемара и перегнать его?
"Вот, в чем вопрос!"
5.
Под утро я увидел сон. Тот самый. Он часто мне снится.
Я иду по аллее парка. Впереди двое - женщина и подросток.
Женщина рано постаревшая, плохо одетая. Вся какая-то неухоженная.
Подросток - подстать ей. Типичный "шипцовый" ребенок.
Синичка и кукушонок.
"Кукушонок" - мой сын. В этом городе мне довелось быть дважды. Тогда пятнадцать лет назад. И вот, теперь.
Женщина торопится. Мне почему-то известно, что она ведет мальчика в больницу. У него странноватый, затравленный взгляд, неуклюжие движения следствие родовой травмы.
Я иду вслед за ними, и мое сердце разрывается на части. Я знаю, что д о л ж е н окликнуть мальчика.
Я уже вижу, как он оглядывается...
- Сын!
И знаю, что никогда в жизни не сделаю этого.
Синичка и "кукушонок" скрываются из вида, а я остаюсь посреди аллеи один...
Утром я заезжаю в институт. Ненадолго, буквально на несколько минут. Забираю поправки к отчету и еду в УБОН.
Солнце сегодня необычно яркое.
Назарова сидит спиной к окну. Глядя на нее, мне приходится все время щуриться...
Доходит до того, что я начинаю использовать ладонь в качестве козырька.
Наконец я не выдерживаю, встаю и подхожу к окну...
Теперь я у нее за спиной.
Назарова читает поправки молча. Изредка мы перебрасываемся короткими репликами.
Теперь другая беда: солнце жарит мне затылок!
"Как только она выдерживает?"
Я склоняюсь над ее головой...
У Назаровой легкое дыхание. Я почти не слышу его...
Идеальная прическа! Идеальное дыхание! Идеальный воротничок!
Я наклоняюсь к ней все ниже и ниже...
Я уже различаю, какие у нее духи...
Какой знакомый запах!
"Запах, знакомый с детства!"
И тут со мной случается солнечный удар.
Мы лежим в постели. Уже темно. У меня такое впечатление, будто происходящее со мной в эту минуту я уже испытывал множество раз.