— Георгий Емельянович просит вас подняться в лабораторию номер двенадцать. Там что-то произошло.
Орденов вскочил. Служитель укоризненно взглянул на него. Он спохватился и как можно небрежнее сказал жене:
— Нина, мне надо на минутку пройти к Георгию Емельяновичу…
— Ох уж мне эти дела! — вздохнула Нина.— Будь осторожен! Обо мне не беспокойся. Борис Михайлович проводит меня.
Улыбышев молча склонил голову.
2
В лаборатории пахло горелой резиной, дымом и горьковатым запахом озона.
Орленов молча рассматривал повреждения.
Башкиров и начальник лаборатории, без пиджаков, в рубашках с расстегнутыми воротниками, возились у стены, где были смонтированы измерительные приборы. Различные циферблаты и длинные стеклянные трубки, вертикальные и горизонтальные, наполненные газами или парами ртути, светились разноцветными лучами, затемняя сияние ламп. Башкиров, наклонившись, разогревал паяльной лампой концы трубок. Начальник лаборатории, стоя рядом на коленях, заменял в одном из приборов индикатор. Этот прибор был изуродован, точно взорван изнутри.
Дальний угол лаборатории, где на ребристых фарфоровых подставках изоляторах мерцали медные шары мощного разрядника, почернел от копоти. Оборванные, обгоревшие провода свисали змеями. Как видно, именно в этом приборе произошло короткое замыкание тока высокого напряжения и молния вырвалась из плена наружу… Ученые погасили пожар, но огонь наделал немало бед. Пена из огнетушителей все еще расплывалась мыльными хлопьями на полу и на приборах. Лица у Башкирова и у начальника лаборатории были недовольные, хмурые, даже чуть напуганные, как бывает всегда, когда подвластная, казалось бы, сила вдруг вырывается из-под контроля.
— Что случилось? — машинально спросил Орленов.
— Фу, замучились! — проворчал Башкиров, с натугой разгибаясь и потирая поясницу. — Замыкание. Половина приборов вышла из строя…
Вся аппаратура для научного опыта создается обычно самими экспериментаторами, и посторонний человек в ней даже не разберется. Поэтому им самим и приходилось исправлять разрушения.
Орленов расстегнул пиджак и принялся за работу. Тут было много приборов, которые приготовил он сам, надо самому и исправить их.
— Бросьте, — сказал Башкиров, выключая паяльную лампу.— Мы почти все сделали. — Лампа тихо засвистела и погасла, сразу стало как будто светлее. Ее мерцающее пламя затемняло свет газовых приборов и люминесцентных ламп. Башкиров снова потер поясницу, — ему при некоторой тучности было трудновато ползать по полу. — Откройте-ка окна!
