Они поработали еще около часа, пока не добрались к контейнерам. Долбя ломом, Грейт вспоминал недобрым словом Штайнбауэра — так было легче работать. Наконец он изловчился и, подложив лом под свинцовый ящик, приподнял его. Ангел и Хетель ухватились за контейнер и поставили его на попа.
— Ну–ка, старая гвардия, — приказал Грейт, — я беру спереди, а вы вдвоем сзади. Осилите?
«Старая гвардия» осилила с трудом, правда, на узкой лестнице было неудобно, и они несколько раз останавливались, но все же наконец осторожно положили контейнер возле входных дверей.
— Сначала мы с Вольфгангом перетащим все золото сюда, — приказал Грейт, незаметно взявший на себя роль распорядителя, — потом вынесем труп, подгоним машину и сразу погрузимся. А вы, Франц, пока наведите «порядок» в квартире. Только осторожно, не оставляйте отпечатков пальцев. И вообще, чтоб все было естественно…
Ангел не возражал: в самом деле, Грейту пришла неплохая идея — полиция должна будет, хотя бы на первых порах, попасть на этот крючок. Начал с обследования письменного стола Циммера. Приятно иметь дело с аккуратным человеком — в ящиках идеальный порядок: кроме денег, документы, письма… Бегло просмотрел письма — старик имел дело только с лейблистами. Подумал: вряд ли человек, обнаруживший клад, станет заниматься этим барахлом? Деньги и документы взял, вынул из комода выглаженные сорочки и белье, снял с вешалки плащ и шляпу. Подумал немного и открыл шкаф, где хранились наклейки. Коллеги, зная увлечение этого старика и увидя, что нет части коллекции, придут к мысли, что сам библиотекарь ограбил тайник и исчез: действительно, кто из грабителей позарится на такое барахло? Выгреб из ящичков наклейки, набил ими портфель Циммера — кстати, будет хороший подарок сыну…
Ангел остался доволен делом рук своих и вышел в коридор. Грейт и Хетель тащили контейнер, и Вольфганг ругался сквозь зубы, проклиная своих недальновидных коллег, не догадавшихся упаковать золото в меньшие ящики.
Когда Грейт, осторожно открыв двери, выглянул на улицу, была глухая ночь. Сеялся мелкий дождь, и в этой части города, малолюдной днем, не было ни души. Кларенс пропустил Ангела, выскользнул за ним сам.
Ангел поставил вплотную к «опелю» маленький «фольксваген».
— Четыре ящика — в «опель», а один — в «фольксваген», — распорядился Грейт.
Ангел хотел было возразить, но, встретившись глазами с полковником, осекся. На самом деле, почему в машину Грейта — одно золото, а в мою — труп?
