— Я не собираюсь обсуждать это в таком тоне. Приготовить тебе чаю, пока мы ждем Ричарда?
— Я бы лучше выпила пива или еще чего-нибудь.
И она добавила с провоцирующей ноткой в голосе:
— Я тут подумала, что со временем я вполне могу начать пить.
Молли ответила голосом старшей сестры, как того и требовал тон ее подруги:
— Не следует с этим шутить, Анна. Особенно когда видишь, до чего это доводит, — посмотри на Марион. Интересно, она так и пила, пока меня здесь не было?
— Я могу ответить тебе на этот вопрос. Да, так и пила. Она несколько раз заходила ко мне пообщаться.
— Заходила к тебе пообщаться?
— Я на это и намекала, когда сказала тебе, что люди считают, будто мы с тобой — взаимозаменяемы.
Молли была склонна к собственническим чувствам, и, как Анна и ожидала, следующий вопрос она задала ей с недовольным видом:
— Полагаю, ты собираешься мне сказать, что и Ричард тоже заходил к тебе?
Анна кивнула, и Молли отрывисто бросила:
— Пойду принесу нам пива.
Она вернулась с кухни с двумя большими запотевшими стаканами и сказала:
— Так, может, будет лучше, если ты мне все расскажешь до того, как сюда приедет Ричард, как думаешь?
Ричард был мужем Молли, а точнее — когда-то был ее мужем. Сама Молли была плодом того, что она называла «одним из типичных браков двадцатых годов». И ее мать, и ее отец блистали, правда совсем недолго, в интеллектуальных и богемных кругах, центром которых были такие великие светила, как Хаксли, Лоуренс, Джойс и так далее. Ее детство было катастрофой, поскольку брак ее родителей просуществовал всего несколько месяцев. Молли вышла замуж в возрасте восемнадцати лет за сына одного из друзей своего отца. Теперь она понимала, что выскочила замуж потому, что нуждалась в стабильности и даже в какой-то респектабельности. Плодом этого брака стал мальчик Томми. Ричард еще в свои двадцать демонстрировал задатки весьма солидного бизнесмена, коим он и стал с течением времени: они с Молли мирились с взаимной несовместимостью немногим больше года. Потом он женился на Марион, и у них родилось трое сыновей. Томми остался с Молли. Она и Ричард после того, как бракоразводный процесс был завершен, снова стали друзьями. А позже и Марион стала ее подругой. В то время по поводу сложившейся ситуации Молли частенько говорила: «Все это очень странно, верно ведь?»
— Ричард приходил ко мне поговорить о Томми, — сказала Анна.
— Что? Почему?
— Да ну, полный идиотизм! Он спросил меня, не думаю ли я, что Томми вредно так много времени проводить в размышлениях. Я сказала, что считаю, что размышлять полезно всем, если только под этим словом он подразумевает «думать»; а поскольку Томми уже исполнилось двадцать лет и он уже вырос, мы в любом случае не должны вмешиваться.
