— Ему придется принять меня такой, какая я есть, — заключила она и села у окна. — Он не стал говорить, в чем там дело. Я полагаю, очередной кризис с Марион.
— А он не писал тебе? — спросила Анна, осторожно.
— И он, и Марион писали. Эдакие добродушные послания от старых друзей-приятелей. Странно, верно ведь?
Это «странно, верно ведь?» было характерным обертоном того жанра их интимных бесед, который они определяли как «сплетни». Но, подпустив эту нотку, Молли тут же сменила тональность:
— Нет никакого смысла обсуждать это сейчас, потому что Ричард приедет с минуты на минуту. Так он сказал.
— Возможно, как только он увидит меня, он тут же уйдет, — предположила Анна жизнерадостно, но несколько агрессивно.
Молли пристально взглянула на подругу:
— Да? А почему?
Всегда считалось, что Анна и Ричард недолюбливают друг друга, и раньше, когда он собирался зайти, Анна всегда уходила. А сейчас Молли сказала:
— На самом деле я считаю, что в глубине души он тебе симпатизирует. Дело в том, что Ричард вынужден из принципа хорошо относиться ко мне, а он такой дурак, что умеет относиться к человеку только или хорошо, или плохо. Поэтому все то негативное отношение ко мне, которое у него есть и в котором он не признается даже самому себе, он просто перебрасывает на тебя.
— Очень мило, — сказала Анна. — А знаешь что? Пока тебя не было, я обнаружила, что для многих людей мы с тобой — взаимозаменяемы.
— И ты поняла это только сейчас? — спросила Молли, торжествуя, как она всегда это делала, когда Анна наконец-то осознавала то, что для нее, Молли, было самоочевидным.
В отношениях этих женщин равновесие установилось давно: Молли в целом была более опытной и искушенной, а Анна, в свою очередь, превосходила ее талантом.
Анна промолчала, оставив свое мнение при себе. Она улыбнулась, признавая собственную несообразительность.
— И это при том, что мы такие разные во всем, — сказала Молли. — Как странно. А все потому, я думаю, что мы ведем одинаковый образ жизни — не выходим замуж, и все такое прочее. Люди только это и видят.
— Свободные женщины, — сказала Анна, напряженно. И с какой-то непривычной для Молли яростью, что заставило ту еще раз бросить на подругу быстрый изучающий взгляд, она добавила: — Окружающие по-прежнему оценивают нас исключительно с точки зрения наших отношений с мужчинами. Так делают даже лучшие из них.
— Но мы и сами так делаем, разве нет? — спросила Молли, довольно резко. — Что ж, весьма затруднительно этого избежать, — торопливо поправилась она, заметив удивленный взгляд Анны. Повисла небольшая пауза, во время которой женщины не смотрели друга на друга и размышляли о том, что год разлуки — немалый срок, даже для такой проверенной временем дружбы.
