В один миг он вдруг решил остановиться, и прервал поцелуй на середине. Тогда она перестала мысленно разговаривать с ним и уплыла в угол, где затем села прямо в пыль с паутиной… и заплакала.
Он ничего не мог сделать, никак не мог утешить ее, не смотря на то, что встав на колени, упершись в твердые деревянные половицы, просил, уговаривал и сам почти что плакал. Затем он снова взял ее на руки.
Стефан пообещал себе больше никогда не совершать подобной ошибки. Но, тем не менее, боль вины точила его изнутри, хоть и становилась все более отдаленной, и более запутанной, поскольку Елена внезапно изменила давление своих губ и мир вокруг покачнулся. Ему пришлось отступить назад, к кровати, и присесть. Мысли его спутались. Он думал только о том, что Елена вернулась, сидит на его коленях, такая взволнованная, такая живая, пока не произошел некий шелковый взрыв внутри юноши, и его не нужно было больше принуждать.
Он знал, что Елена наслаждается приятной болью в его зубах, также как и он сам.
Больше не было времени и причин для размышлений. Елена таяла в его руках, ее волосы от его ласк приобрели шелковую мягкость. Мысленно, они уже растаяли вместе. Боль в зубах Стефана, наконец-то привела к неизбежному. Клыки удлинились и стали очень острыми. Их соприкосновение с нижней губой Елены вызвало у Стефана сильную вспышку удовольствия, почти заставившую его задохнуться.
А затем Елена сделала кое-что, чего никогда прежде себе не позволяла. Очень изящно и аккуратно она взяла один из клыков Стефана губами. И затем, мягко и преднамеренно просто удерживала его.
Весь мир вокруг Стефана закружился.
И только по милости своей любви к ней, и их связанных разумов, он не прокусил ее нижнюю губу. Древний вампир, который никогда не был изгнан из его крови, кричал на него, убеждая сделать именно это.
Но он любил ее, они были одним целым,… и кроме того он не мог сдвинуться даже на дюйм, поскольку застыл от удовольствия. Клыки Стефана никогда еще не были такими длинными или такими колкими, поэтому даже без его помощи, острый как лезвие край его зуба вонзился в полную нижнюю губу Елены. Кровь очень медленно сочилась вниз, в его горло. Кровь Елены, которая изменилась, вернувшись из мира духов. Когда-то, она была удивительной, полной юной жизненной энергии и сущности самой Елены.
Сейчас… это было нечто особенное. Нечто неописуемое. Он никогда не испытывал ничего подобного ощущениям от крови возрожденного духа. Она была заряжена Силой, и это отличало ее от человеческой крови настолько, что это сравнение было сродни противопоставлению людской крови и крови животных.
