Пожалуй, она была права.
Но так или иначе, искусство — явление вечное, оно могло и подождать. А вот насущной своей цели я вполне достигла. Не пришлось даже просить леди Клэймор о приглашении — она сделала все сама. Оставалась одна проблема…
Какое платье надеть?
— Леди Виржиния, вы просто ослепительны, просто ослепительны , — с раскатистым алеманским акцентом поприветствовал меня лорд Клэймор и склонился над моею рукой. Он был похож на супругу, будто брат — такой же светловолосый, слегка подслеповатый и полный живой энергии. За ним водилась забавная привычка повторять одно и то же выражение дважды, выделяя его второй раз голосом — например, «Прекрасный вечер сегодня, исключительнопрекрасный !»— Восхищен, вот право слово!
— Еще немного, и я начну ревновать, — насмешливо стукнула его по предплечью леди Клэймор веером. — Вы слишком пунктуальны для леди, — обратилась она ко мне. — Еще только без четверти четыре, а вы уже тут, поджидаете нас.
— Что поделать, если сегодня мне никак нельзя упустить своих проводников, — отшутилась я. — Приходится приезжать на место загодя и подстерегать вас в засаде. Однако время идет. Не стоит ли пройти и нам — в клуб?
Лорд Клэймор расхохотался гулко, как в металлическую бочку:
— Пора, конечно, уже пора ! Ручаюсь, леди Виржиния, вы будете восхищены, даже если раньше с равнодушием относились к скачкам и всему, что с ними связано.
Клуб располагался на Ярби-стрит, при одноименной букмекерской конторе. Собственно говоря, он и вырос из стихийных бесед за сигарой между любителями рискнуть своими деньгами на скачках. Сигары обращались в пепел, а беседы тянулись и тянулись — мысль цеплялась за мысль, слово за слово, а жаркие споры разжигали аппетит. Предприимчивый букмекер сначала открыл веранду, где все, кто сделал ставки, могли присесть в плетеные кресла и дать отдых ногам. Потом особенно дорогим клиентам стали подавать чай с имбирным печеньем. Глядя, как легкомысленная затея становится все более успешной, хозяин букмекерской конторы выкупил второй этаж особняка, обставил его недорогой мебелью, обозвал «клубом» и стал драть втридорога за «членство в клубе» — то есть за возможность выкурить сигару не на улице и не в парке, но в комфортабельных, цивилизованных условиях.
И вот теперь, одиннадцать лет спустя, Ярби превратился в респектабельный клуб с баснословно высокими взносами, что изрядно затруднило доступ в святая святых и сделало его достоянием только людей весьма и весьма состоятельных. Впрочем, если бы не расследование, вряд ли бы я заинтересовалась этим местом. Право же, в моей кофейне публика собиралась куда более изысканная. Да и интерьеры в «Старом гнезде» были оформлены с большим вкусом.
