— Слушай, — сказала она, — есть кое-что ещё… Я… на неё… очень похожа?
— Была очень похожа, но теперь я уже не знаю.
— Как это?..
Она смотрела на меня большими глазами.
— Ты её уже заслонила.
— И ты уверен, что ты не её, а меня?.. Меня?..
— Да. Тебя. Не знаю. Боюсь, что, если бы ты и вправду была ею, я не мог бы тебя любить.
— Почему?
— Потому что сделал ужасную вещь.
— Ей?
— Да. Когда мы были…
— Не говори.
— Почему?
— Потому что хочу, чтобы ты знал: я — не она.
На следующий день, вернувшись с обеда, я нашёл на столе под окном записку от Снаута. Он сообщал, что Сарториус пока прекратил работу над аннигилятором и попытается в последний раз воздействовать на океан пучком жёсткого излучения.
— Дорогая, — сказал я Хари, — мне нужно сходить к Снауту.
Красный восход горел над океаном и делил комнату на две части. Мы стояли в тени. За её пределами всё казалось сделанным из меди, можно было подумать, что любая книжка, упав с полки, зазвенит.
— Речь идёт о том эксперименте. Только не знаю, как это сделать. Я предпочёл бы, понимаешь…
— Не объясняй, Крис. Мне и самой так хочется… Если бы это не длилось долго…
— Ну, немного поговорить, положим, придётся. Слушай, может, ты пойдёшь со мной, но подождёшь в коридоре?
— Хорошо. А вдруг я не выдержу?
— Как это происходит? — спросил я и быстро добавил: — Я спрашиваю не из любопытства, понимаешь? Но, возможно, разобравшись, ты сама могла бы с этим справиться.
— Я боюсь… — ответила она, немного побледнев. — Я даже не могу сказать, чего боюсь, потому что, собственно, не боюсь, а только… как бы исчезаю. В последний момент чувствую такой стыд, не могу объяснить. А потом уже ничего нет. Потому я и думала, что это такая болезнь… — закончила она тихо и вздрогнула.
— Может быть, так только здесь, на этой проклятой станции, — заметил я. — Что касается меня, то я сделаю всё, чтобы мы её как можно скорее покинули.
— Думаешь, это возможно?
— Почему бы нет? В конце концов, я не прикован к ней… Впрочем, это будет зависеть также от того, что мы решим со Снаутом. Как ты думаешь, ты долго сможешь пробыть одна?
— Это зависит… — проговорила она медленно и опустила голову. — Если буду слышать твой голос, то, пожалуй, справлюсь с собой.
— Лучше тебе не слушать наш разговор. Не то чтобы я хотел от тебя что-нибудь скрыть, просто не знаю, что скажет Снаут…
— Не надо. Я понимаю. Хорошо. Я встану так, чтобы слышать только звук твоего голоса. Этого мне достаточно.
— Тогда я позвоню ему сейчас из лаборатории. Двери я оставлю открытыми.
