За пять дней до того я сказал ей всё и, чтобы задеть её ещё больше, стал собирать вещи. А она, когда я упаковывался, спросила очень спокойно: «Ты понимаешь, что это значит?..» Я сделал вид, что не понимаю, хотя отлично понимал. Я считал её трусихой и сказал ей об этом, а теперь она лежала поперёк кровати и смотрела на меня внимательно, как будто не знала, что я её убил.
Комната была красной от солнца, волосы Хари блестели, она смотрела на своё плечо, а когда я опустил руку, прижалась холодной гладкой щекой к моей ладони.
— Хари, — прохрипел я. — Это невозможно.
— Перестань!
Её глаза были закрыты, я видел, как дрожали веки, чёрные ресницы касались щёк.
— Где мы, Хари?
— У нас.
— Где это?
Один глаз на миг открылся и закрылся снова. Она пощекотала ресницами мою ладонь.
— Крис!
— Что?
— Мне хорошо.
Я сидел над ней, не шевелясь. Потом поднял голову и увидел в зеркале над умывальником часть кровати, растрёпанные волосы Хари и свои голые колени. Я подтянул ногой один из тех наполовину расплавленных инструментов, которые валялись на полу взял его свободной рукой, приставил к коже над тем местом, где розовел полукруглый симметричный шрам, и воткнул в тело. Боль была резкой. Я смотрел на большие капли крови, которые скатывались по бедру и тихо падали на пол.
И это не помогло. Ужасные мысли, которые бродили у меня в голове, становились всё отчётливее. Я больше не говорил себе: «Это сон», теперь я думал: «Нужно защищаться». Я посмотрел на её босые ноги, потом потянулся к ним, осторожно дотронулся до розовой пятки и провёл пальцем по подошве. Она была нежной, как у новорождённого.
Я уже наверняка знал, что это не Хари, и почти не сомневался, что сама она об этом не знает.
Босая нога шевелилась в моей ладони, тёмные губы Хари набухли от беззвучного смеха.
— Перестань… — шепнула она.
Я мягко отвёл руку и встал. Поспешно одеваясь, увидел, как она села на кровати и стала глядеть на меня.
— Где твои вещи? — спросил я и тотчас пожалел об этом.
— Мои вещи?
— Что, у тебя только одно платье?
Теперь это была уже игра. Я умышленно старался говорить небрежно, обыденно, как будто мы вообще никогда не расставались. Она встала и знакомым мне лёгким и сильным движением провела рукой по платью, чтобы разгладить его. Мои слова её заинтересовали, но она ничего не сказала, только обвела комнату сосредоточенным, ищущим взглядом и повернулась ко мне с удивлением.
— Не знаю, — сказала беспомощно Хари. — Может быть, в шкафу? — добавила она, приоткрыв дверцы.
