– Как хорошо, – произнесла она, измученная. – Мне так... Вот так и было надо.
Нора устремлялась к нему снова и снова в поисках чего-то, чего не знала прежде. Он понимал ее неудовлетворенность – и разделял ее. Он хотел оказаться внутри нее, там, в теплой глубине. Он хотел, чтобы она принадлежала ему.
– Майк... Мне нужно... Мне нужно...
– Я знаю, моя сладкая.
На одно лишь мгновение его губы оторвались от нее – только затем, чтобы в следующую секунду захватить другую ее грудь. Нора попыталась освободиться из его тисков, но он только сильнее сжал ее. Сейчас он не хотел, чтобы она его трогала, – если это произойдет, он окончательно утратит всякий самоконтроль.
Лаская губами ее грудь, свободной рукой он продолжал исследовать ее тело. Захватив пальцами трусики, он стянул их с бедер, и Нора приподнялась на кровати, позволяя ему окончательно освободить ее от белья. А потом он медленно, призывно провел ладонью по ее ноге, по голени, по колену, по внутренней стороне бедра. Кончики его пальцев ощутили жар, и Нора ответила ему отчаянно и самозабвенно.
Мотая головой из стороны в сторону, она глотала слюну и облизывала губы. Все попытки освободиться от хватки Майка она давно оставила.
– Пожалуйста, – шептала она, и этот звук проникал в самую глубь его существа, – пожалуйста, мне нужно...
– Вот.
Он приподнялся, чтобы заглянуть ей в глаза. Его пальцы нащупали самый центр ее тела... При этом первом интимном прикосновении Нора дернулась, и из ее горла донесся прерывающийся стон.
– Ох, Майк...
– Почувствуй, моя родная, – шепнул он, целуя ее в губы, в щеки. – Сейчас все придет. Расслабься, почувствуй.
– Но я... не могу... дышать.
Ленивая, довольная улыбка тронула краешки губ Майка.
– Для этого воздух не нужен.
Голубые глаза Норы сделались пепельно-серыми. Упершись ступнями в матрас, она приподняла таз, как бы призывая Майка входить глубже, быстрее...
Она уже не старалась вернуть дыхание, сейчас ей хотелось думать только о том, что творится с ее телом. Никогда еще она не ведала этого животного, бешеного предчувствия, прежний жизненный опыт ни в коей мере не подготовил ее к сексу – столь захватывающему, откровенному. Мысли метались в голове с такой быстротой, что она не смогла бы уловить ни одной из них – даже если бы возникло такое желание.
Пальцы Майка, чудодейственные его пальцы прикасались к ней, проникали в нее, жили в своем безумном ритме, и в том же ритме уже существовало ее собственное тело. Большой палец Майка прошелся по самому чувствительному месту, и Нора едва не закричала. Да и закричала бы, сумей она вдохнуть хоть немного воздуха.
