Гнус каменел с каждым метром, приближающим его к редакции. Начальственную маску надевал, пупсик. Я, со своей стороны, кратко пересказала и утреннее совещание, и что еще в журнале потребовало моего экстренного вмешательства, чтобы спасти его, Магнуса Харальдовича, реноме. Понятное дело, я не выпускала Гнуса из-под контроля и любезно разрешила своему водителю покататься в одиночестве.
Мила побледнела, увидев высокое начальство. Теперь он выглядел, как наемный убийца, склонный к излишней жестокости. Я в свое время тоже бледнела под автозагаром, когда видела такого Гнуса, пока не догадалась, что это специально выработанное выражение лица для критических ситуаций. Так скромный рабочий паренек Магнус Эриксон общался с этим жестоким миром. К своей профессиональной гордости, могу добавить, что я на роль жертвы не попадала ни разу. Но и свидетелем преступления быть — удовольствие так себе. Если не считать ситуаций, подобных сегодняшней.
Избранные сотрудники редакции, лениво сплетничающие за переговорным столом, при виде Гнуса вспомнили все плохое, что сделали в жизни. И вот она — расплата за это.
— Лейлаааа?.. — Гнус развернул свое монстроподобное лицо к Миле.
Бедняжка попятилась и прошептала:
— Подъезжает…
— Пристуууупим! — решительно сказал Гнус и направился к главе стола.
Не пошевелив не единым мускулом, наш драгоценный издатель выслушал отчет арт-директора, ответсека, старшего редактора и редактора отдела моды. Молча просмотрел полосы «до» и полосы «после». Как говорится, расклад был ясен. Не хватало только рекламного отдела в роли хора для этой древнегреческой трагедии. Впрочем, Тамара передала их респекты и реверансы «столь прекрасно проделанной работе». Осталось только выслушать предсмертный монолог жертвы бессердечных модных богов. А вот и она!
Лейла влетела в мой кабинет и сразу споткнулась о рыбий взгляд Мобильного Гнуса. Да, дорогая, лучше бы ты приехала позже, но сделала себе пару холодных примочек.
Лицо Лейлы отекло, глаза и веки распухли, а волосы так и не сдались расческе. На взгляд независимого наблюдателя, мой заместитель выглядела, как особа, которая не просто не ночевала дома, а ночевала не одна. Во всяком случае, так эта мысль отразилась на лбу Мобильного Гнуса. Я-то знала, что такой вид — совершенно обычный после вчерашнего перепоя, во всяком случае, я выгляжу соответствующе. Но кто меня упрекнет в том, что я не сказала об этом вслух?
Каменный гость в образе нашего издателя поднялся из-за стола и жестом пригласил Лейлу следовать за ним. Пару минут редакция ошарашено молчала. Карина не поднимала глаза и грызла накладной ноготь. Игорек внимательно рассматривал портрет Водяновой с дочерью на руках (обе — в Dior). Анфиса расслабилась: снова пронесло! Мурик пытался прикинуться ветошью. Тамара язвительно улыбалась. Маринка — злорадно. Никому не нужно было объяснять дважды, что в интриге «сука Елизавета vs. сучонка Лейла» проиграла последняя.
