Тяжело дыша, я оглядел замолчавшую толпу, вытер запекшуюся кровь с носа и, накинув капюшон, подошел к организаторам боев. Сзади кинулись помогать проигравшему его друзья, отпихнув двух бугаев — уборщиков проигравших.
— Советую тебе убраться подальше — сказал один из организаторов, протягивая выигрыш — Его банда не простит того, что ты отделал их главного бойца.
— Хорошо, учту — не обратив внимания на предупреждение, я взял деньги и отправился прочь с завода.
Я не чувствовал себя победителем. Весь этот фарс напоминал избиение младенцев. Стоили ли пять тысяч рублей всего этого? Я с детства ненавидел насилие, но теперь по своей воле погряз в нем. Сначала убил дикарей, бывших раньше людьми, потом избил нормальных людей. И чем это закончится?
Ничем плохим. Я не виноват ни в том, ни в другом. Первое было самообороной. Второе — средством заработка. Эти люди знали, зачем пришли на бой, и чем он может для них закончиться. И победил сильнейший. Хватит разводить сопли, и пора уже жить для себя.
Погрузившись в размышления, я не заметил слежку. Настроение было паршивым. Мне стало наплевать на все. Тут чья-то рука легла на плечо. Повернув голову, я увидел позади трех парней — друзей того бойца.
— Надо побазарить… — сказал один из них, но я не дал ему договорить, вырвав плечо.
— Неинтересно… — но дорогу мне перегородили еще трое, вышедших из-за угла.
Называется, доигрался в крутого. Пропустил засаду. Теперь ясно, чем все закончится…
Один из парней вытащил пистолет — престарелого вида Макаров. Остальные достали ножи.
— Значит так… — сказал он — Либо отдаешь сейчас пять штук и потом еще пять, и мы от тебя отстанем. Или я тебя пристрелю прямо сейчас…
Дуло пистолета смотрело прямо в глаза. Попытаться уговорить их бесполезно. Просить помощи не у кого — меня зажали в глухом переулке. Даже на выстрел никто не сбежится. Хотя… С чего я испугался простых пуль?
— Твое решение, крутой. Я слушаю… — потерял терпение молодой бандит.
— Ну, слушай… — тихо прошептал и резко рванув вперед, схватил его пистолет и сдернул с него затвор, сломав к чертям. Но перед этим он успел выстрелить — пуля застряла в груди. Было больно, но не так, как при серебре.
Отпихнув врага ударом в живот, я резко рванул назад, сбив с ног остальных бандитов, и побежал прочь, зажимая кровоточащую рану. Им было за мной не угнаться. Пробежав пару кварталов, я забрался по пожарной лестнице на первую попавшуюся пятиэтажку.
Лезть внутрь себя довольно неприятно. Через минуту мне все же удалось выковырять пулю, застрявшую где-то под ребрами. Отлежавшись на заснеженной крыше, пока рана не затянулась, я снял куртку. Дыра в плече даже не зарубцевалась, но хотя бы не ныла. Подняв штанину, я посмотрел на прокушенную ногу. Зажило, но остался глубокий след от когтей. Смыв кровь с тела снегом и, попытавшись хоть немного отстирать одежду, я отправился обратно в лес переночевать.
