– Кого вы видели?
– Геморроева и Волкова. В машинах на шоссе.
Лучшей парочки и нарочно не придумаешь.
– А когда, вы не запомнили?
– С точностью до секунды. Волков выехал из города во время начала затмения. Это значит, в два двадцать три по московскому времени.
– Прекрасно. А Геморроев?
– Об этом не могу так точно сказать, примерно часа в три.
– Куда поехал? Или он шел?
– Промчался по направлению к Москве.
У Ивана засосало где-то внутри. Он опять почувствовал, что удача рядом. Не хотелось отпускать ее. В принципе, и Геморроев, и Волков были идеальные подозреваемые.
– На какой машине был Геморроев, вы не видели?
– Видел, на своей «девятке».
– А Волков?
– На черной служебной «Волге». Сам был за рулем, я даже номер запомнил.
– Ну, с такого расстояния номер разглядеть невозможно.
– Вы не забывайте, что у меня был оптический прибор.
– Ну да.
– Теперь, Арнольд Иванович, напишите вот здесь своей рукой: с моих слов записано верно, число и подпись. От себя, не для протокола, я бы посоветовал вам на недельку уехать из города. Свидетели в таком деле нам очень нужны, и нужны живыми.
– А что, Геморроев и Волков – подозреваемые?
– Пока картина не ясна. Подозреваемых много.
– Но я больше ничего не видел. И никого не видел.
– Зато кто-то вас видел. Подумайте, откуда этот писака мог узнать, что вы были на крыше Темки с биноклем?
– Вы знаете, я с Алексеем Живуном знаком и могу его спросить, откуда такая информация.
– Живуна мы допросим, это само собой. Я о другом. Кто-то видел, что вы сидели на крыше Темки с биноклем. Это как в анекдоте – кто-то наблюдал за наблюдающим.
– Я об этом не подумал.
– Поэтому тот, кто вас видел, может думать, что и вы его видели. Вы теперь приманка для киллера. Для него вы единственный свидетель. Поэтому все, что вы вспомните про ту ночь, сразу сообщайте мне. Вот визитка. И никому больше!
– Да, вы сказали об этом в самом начале.
– Ну тогда всего доброго!
– До свидания.
Как только дверь закрылась за Шварцем, Гурченко вызвал Иванова.
– Ну, выяснили, где был Волков во время убийства?
– Нет, не выяснили. Его нигде не было.
– Эх, Иванов, где-то он был. Тяжело мне с тобой. Ладно, иди, свободен.
Иван Гурченко понял, что допроса Волкова ему не избежать. Надо было собраться с силами для борьбы с серьезным врагом.
– Иван Алексеевич, а с «шестеркой» что делать?
– С какой «шестеркой»?
– С проходящей по убийству машиной. У нас места нет ее держать, отправить бы ее куда-нибудь.
– А отпечатки все сняли?
