– Не совсем. Кто же без ботинок на похороны придет?
– Не строй дурачка-то. Сам знаешь, в каких ботинках.
– А фотоаппарат где же я возьму? У нас в отделе только «Зоркий», да и тот барахлит.
– В коридоре сидит бизнесмен Львов, попросишь у него.
– На время?
– Надолго. И чтобы новый дал. А если чего скажет, то ты ему ответишь, что он у нас главный подозреваемый по убийству мэра. Это минимум пожизненное. Все, иди исполняй.
Львов был доволен исходом дела. Фотоаппарат – не самый большой налог на выгодную сделку. Он воспринял это как простой наезд ментов, не задумываясь над тем, что могло стоять за этим на самом деле.
В Доме ученых, где еще недавно торговали ботинками, стоял гроб с телом Потерянова. Больше залов в Покровске не было. Лицу его патологоанатомы придали благостный вид, дырку во лбу «заштукатурили». Лейтенант Иванов столкнулся у гроба с корреспондентом «Покровских ворот» Живуном. Оба выбрали лучшую позицию для фотографа.
– Слушай, подвинься, я тут при исполнении, – заявил Иванов, не привыкший к тому, чтобы милицию отодвигали.
– Я тоже при исполнении, – возразил Живун. – Вот у меня и аккредитация от газеты есть.
Живун щелкал людей известных, из области, от общественных организаций, Иванов щелкал редко, не пойми кого. Но одного человека они щелкнули одновременно. Это был нынешний и.о. главы города – Волков.
Живун не был профессиональным журналистом. По натуре он был скорее ученым и изобретателем. Журналистика ему нравилась и позволяла заработать в тяжелые моменты жизни. Будучи человеком сообразительным и умным, он смекнул, что милицейский лейтенант не для своего удовольствия снимает скорбные рожи у гроба. Немного понаблюдав за ним, он пришел к однозначному выводу: милиция ищет мокрые брюки, точнее, недавно намокшие внизу и уже высохшие (перед тем, как щелкнуть, Иванов смотрел на низ брюк). Из рассказов Живуна и родилась городская легенда о том, что убийцы перешли вброд речку Махорка в деревне Белая Махра, чтобы сбить с нюха милицейских собак. Поэтому Живун долго еще фотографировал в городе тех, у кого брюки внизу были подозрительной формы. До сих пор он хранит у себя галерею портретов людей в мятых штанах. Очень интересно их разглядывать. Даже я туда попал, поскольку ненавижу гладить брюки.
Посмотрев фотографии, принесенные Ивановым, Гурченко был озадачен. Волков был сильный противник. Сильнее самого Гурченко. Это Иван понимал. Еще он понимал: чтобы вступать в битву с таким человеком, надо иметь нечто большее, чем фотография у гроба. Волков сам был оперативником, и все ходы Гурченко он просчитает наперед. К тому же примешивалась вечная вражда между КГБ и милицией. А вот мотивов у Волкова хоть отбавляй. Наверняка, он обеспечивал безопасность при передаче взяток: чтобы диктофонов, скрытых камер, меченых купюр не было, за прослушкой следил.
