– Вся эта партия обуви уничтожена, – первый раз за день Иванов услышал нечто вразумительное. – Уничтожал вот Василий Петрович, он подтвердит.
– Ну, поехали.
Иванов посадил дядю Васю с собой, и они поехали километров за двадцать от города по бесконечным болотам и лесам к огромной свалке.
– Ут тут усё и было. Усё сгорело. Прямо сполыхало.
Свалка как свалка. Копошатся бомжи, которые тут же живут в самодельных шалашах и палатках. Посреди помойки – грандиозное пепелище. Иванов с дядей Васей, морщась от вони, прошли к нему. Остатки сгоревшего картона, куски подошв, запах горелой кожи и даже дырочки для шнурков, которые не сгорели. Ни одна экспертиза на планете Земля не определила бы ничего, кроме сгоревшей обуви. Станиславский пустил бы слезу и сказал бы: «Верю!»
Поверил бы и Иванов, если бы не держал в папке отпечаток целой пары не сгоревших в этой геене огненной ботинок. Перспектива возвращаться сюда еще несколько раз взбесила Иванова. В академии он немного увлекался боевыми искусствами востока. Он попытался дышать как самурай, но его легкие набирали только дух помойки. Тогда он решил победить врага морально. Он решил, что если сам поверит в победу, то поверит и враг и дрогнет.
Отъехав километр по совершенно пустой дороге, Иванов остановился на обочине, подвел дядю Васю к небольшому болотцу, где труп Василия Ивановича найдут только к следующему ледниковому периоду, и дослал пулю в ствол своего «макарова». Плотно прижав пистолет к ребрам дяди Васи, чтобы не летела кровь, он и сам поверил, что выстрелит, если ответ будет такой же, как раньше. Ему совсем было не жалко этого придурковатого жителя болот.
– Где ботинки?
– Уехали в Покров. Усе.
– Кто, что знаешь?
– У ихнего коммерсанта был красный «Фольксваген-Пассат», 95 года выпуска, номер 437 уе 50.
Тут Иванов понял наконец то, что, видно, так и не понял Салтыков-Щедрин. Долдомцы умные, смекалистые люди. Маску идиотов они одевают только для пришельцев, которых боятся еще с каменного века. Не доверяют они пришлым, и все тут.
По дороге он запросил проверить красный «Фольксваген», номер 437, 50 уе.
– Что, дашь 50 уе за пробивку номера?
– Ничего ты не получишь, это номер такой 50 – область, а известные буквы – уе.
Голос в трубке слегка огорчился, но потом быстро ответил:
– Тут и пробивать не надо. Это номер машины Львова.
– Города? – пошутил Иванов. Львов был известный в Покровске бизнесмен.
– Так же, как твои уе – деньги. Человека. Пока, до связи.
