Но для того, чтобы культ получил широкое распространение, нужны благоприятные условия. Поэтому культ большей части местных богов Греции не вышел за пределы того города или округа, в котором он первоначально возник. Между тем понятие божества совершенно субъективно; бог лишь в том случае бог, если кто-нибудь ему поклоняется[69]Даже Геракл и Асклепий для Гомера не боги, потому что в его время им не служили в большей части ионийских городов; в его глазах они такие же люди, как все остальные герои „Илиады" Если Геракл — сын Зевса, то ведь такого же происхождения и Сарпедон. Так были разжалованы в смертные те самые существа, которые в другой части Греции считались богами. Но они все-таки не обыкновенные люди, подобные нам; они — сыновья, внуки или правнуки богов, их силы далеко превосходят силы людей, „которые теперь находятся в живых", они не страшатся вступать в борьбу даже с богами. Итак, они стоят на середине между богами и людьми; они — полубоги[70] или, как это выражали одним словом, которое, впрочем, первоначально имело гораздо более широкий смысл, — герои. Эти герои жили, конечно, в глубокой древности; так возникла та теория о периодах мировой жизни и о постепенном вырождении человечества, которую мы находим у Гесиода.
В религиозных вопросах также, в конце концов, одерживает верх большинство. Грек, видя, что его местное божество за пределами его родины не почитается более нигде, или только в немногих соседних областях, должен был, наконец, спросить себя, имеет ли в самом деле такое существо право считаться богом; а в этом вопросе заключался и ответ на него, ибо кто сомневается, тот уже перестал верить. Таким образом, многие из местных богов были низведены на степень героев даже там, где возник их культ; из бессмертных они обратились в смертных, а места, где им воздавали почести, стали считаться местом их погребения. Вследствие этого культ героев должен был приблизиться к культу мертвых. Граница между обоготворенными предками и богами, низведенными на степень людей, исчезла, и очень возможно, что среди бесчисленных героев, которых почитали в различных частях греческого мира, было немало некогда действительно существовавших людей. Во всяком случае для того, чтобы память о выдающихся людях могла в первобытное время пережить несколько поколений, нужны особенно благоприятные условия. У дикаря короткая память; длинная вереница его предков и владык его государства скоро сливается в ней в одну неопределенную массу. И вот, на место действительного родоначальника племени или основателя города становятся фантастические герои-эпонимы, в которых олицетворяется имя рода, племени или города и которым воздаются почести, принадлежавшие раньше всем предкам вообще.
