Греческая история, том 1. Кончая софистическим движением и Пелопоннесской войной | страница 83



Богиню земли, Гею, постигла такая же участь, как Гелиоса и Гестию; вследствие прозрачности имени ее культ также имел ничтожное значение, по крайней мере в истори­ческое время. Ее место заняла „мать-земля" Деметра, кото­рая с течением времени все более принимала характер боги­ни земледелия и поэтому почиталась главным образом на плодоносных равнинах, как, например, на Рарийской равни­не близ Элевсина в Аттике и в хлебородной Сицилии. По­этому в эпосе эта богиня упоминается сравнительно редко, так как в гомеровскую эпоху преобладающим занятием было еще скотоводство. Как олицетворение земли, принимающей в свои недра умерших, Деметра была первоначально и боги­ней смерти. С течением времени эта сторона ее сущности воплотилась в особое божество, которое слилось с богиней луны Ферсефассой или Персефоной; последнюю представ­ляли себе уже, конечно, дочерью Деметры и поэтому назы­вали обыкновенно эвфемистически „девой"

Первоначально и Дионис был богом земли, но так же, как и у Деметры, это свойство Диониса все более отступало на задний план. Со времени Гесиода и Архилоха он является почти исключительно в роли бога вина, тогда как гомеров­скому эпосу это представление совершенно чуждо. На выра­ботку его характера в мифе и культе имели большое влияние фракийские религиозные обряды, с тех пор как северный берег Эгейского моря был колонизирован греками; однако и представление о первоначальной сущности этого бога не было утрачено: оно продолжало жить в мистериях, к кото­рым мы еще вернемся.

Но и боги света связаны с землею; так, солнце каждый вечер сходит в подземное царство и проводит в нем столько же времени, сколько здесь, на небе. Поэтому рядом с небес­ным Зевсом стоит земной, или Аид, как его обыкновенно называли, владыка подземного царства и, как таковой, — супруг Персефоны. Гермес, отводящий души умерших в подземное царство, также считается земным богом. Такая же двойственность характера замечается и в других божествах света. Мы стоим здесь на пороге, ведущем в область религи­озной мистики, и не должны переступать его. '

Когда позже греческое мышление возвысилось до обра­зования отвлеченных представлений и когда начали изобре­тать слова для выражения таких понятий, то в первое время было еще трудно удерживать в уме их отвлеченный смысл. Поэтому греки представляли себе эти понятия в виде реаль­ных существ, как это встречается иногда и на гораздо более высоких ступенях развития; достаточно вспомнить спор ме­жду номинализмом и реализмом. Но так как подобные абст­ракции не познаются чувственным образом, то они должны были принадлежать к миру духов; естественно, что, подобно всем остальным духам, их представляли себе в человеческом образе. Поэтому им приписывали и половые отличия: на­пример, войну изображали в виде мужчины, справедливость