— Входите, входите, — сказал он.
Франсина вошла в жалкий крохотный кабинет, все еще улыбаясь, излучая жизнерадостность и хорошее здоровье. Она, несомненно, только что пришла в компанию, потому что следовала всем инструкциям, которые дали ей работодатели в первый день.
И, как многие девушки в первый рабочий день, Франсина была слишком нарядно одета. Каблуки ее туфель были слишком тонкими и высокими. Ее платье было слишком легкомысленным и вызывающим, и она блестела созвездием бижутерии.
— Мило, — сказала она.
— Здесь?
— Это мой стол?
— Да. Это он.
Она плюхнулась в свое крутящееся кресло, сняла чехол с пишущей машинки и пробежала пальцами по клавишам.
— Я готова приступить к работе в любой момент, мистер Литл.
— Да, хорошо.
Фаз боялся начать работу, потому что никак не мог ее приукрасить. Он опасался, что Франсине покажется, насколько бестолковым был он сам и его работа.
— Это первая минута моего первого часа моего первого дня моей первой работы, — сказала Франсина, сверкая глазами.
— Правда?
— Да.
Потом Франсина Пефко сказала фразу, которая, несмотря на всю ее невинность, разорвала Фазу сердце. Она напомнила ему, со всей безжалостностью большой поэзии, что его опасения по поводу Франсины были не профессиональными, а любовными.
— Я пришла сюда прямо из Девичьего Бюро, — сказала Франсина.
Девичье Бюро — это было просто точное название приемно-распределительного центра Корпорации.
Но когда Фаз услышал эту фразу, в его голове пронеслись картинки красивых молодых девушек, как и Франсина, сияющих молодых девушек, которые выходят из прохладной глубокой воды и приглашают успешных молодых парней поухаживать за ними. Он избегал своего желания и страстных взглядов. Таким прекрасным созданиям нечего делать рядом с неудачником.
Фаз с тревогой смотрел на Франсину. Ей, такой свежей и очаровательной, предстояло понять, что у ее начальника отвратительная работа. Она могла заметить, что ее начальник и не мужчина вовсе.
Обычно по утрам в Службе ответов Всеобщей корпорации было около пятнадцати писем. Однако, в то утро, когда Франсина приступила к делам, их было всего три.
Одно письмо было от пациента психиатрической больницы. Он утверждал, что может сделать куб шаром. Он хотел сто тысяч долларов и свободу для выполнения своего замысла. Второе письмо было от десятилетнего мальчика, который хотел пилотировать первую ракету на Марс. Третье письмо было от женщины, которая жаловалась, что ее такса лает на пылесос ВСК.
