Значит, она тоже все помнит! В какое-то безумное мгновение Итан чуть не бросился к ней — чтобы крепко прижаться и целовать, пока хватит дыхания. Но он отошел от кровати прежде, чем тело перестало бы повиноваться ему. Может быть, Арабелла и хочет его, но ее девственность уже достаточное препятствие для них обоих. Она все еще испытывает горечь и обиду при воспоминаниях о прошлом, да и охвативших его чувств может хватить ненадолго. Нет, он должен быть твердо уверен...
Итан зажег сигарету и резким движением сунул зажигалку обратно в карман.
— А мне казалось, что ты бросил курить, — заметила Арабелла, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Почему он замолчал, отошел от кровати? Почему вообще он сначала дразнит ее нежными словами, а потом ведет себя так отчужденно? Тени прошлого, подумала она.
— Я и бросил — до того момента, как ты попала в аварию, — холодно согласился Итан.
— И до того, как лопнула шина у грузовика. — Она начала перечислять, загибая пальцы: — И когда работники напились накануне начала клеймения, а еще в тот раз, когда захромала твоя лошадь и когда укусила тебя...
— Мне не нужны никакие поводы, чтобы закурить, — оборвал ее Итан. — Я всегда курил, и ты это знала. — Он прищурился, глядя на ее нежное лицо. — Я курил и в тот день у реки. И ты не жаловалась на запах табака, когда я тебя целовал.
Она ощутила горечь, и, должно быть, это отразилось в ее глазах.
— В восемнадцать лет. Я пару раз целовалась с мальчиками, а ты был намного старше и опытнее. — Она опустила глаза. — Изо всех сил я старалась вести себя как настоящая женщина, но, едва ты коснулся меня, совсем потеряла голову. — Она устало вздохнула. — Такое чувство, что все это было лет сто назад. Наверное, ты был прав. Я действительно вешалась тебе на шею. Я была без ума от тебя.
Он опять с трудом удержался, чтобы не броситься к ней. Арабелла еще чувствует себя виноватой, а ведь не прав был он, и только он один! Он обидел ее, ранил ее гордость — так же, как Мириам ранила его. Может, ее отец и не смог бы так вмешиваться в жизнь Арабеллы, если бы он, Итан, послал тогда к черту Мириам!
— Какие сложные паутины мы плетем, — тихо сказал он. — Даже когда не хотим никого обманывать.
— Ты не мог не любить Мириам, — отозвалась Арабелла.
Лицо Итана превратилось в маску. Удивительно, как на него действует одно только имя бывшей жены. Он поднес ко рту сигарету и жестко посмотрел на Арабеллу.
