— Кажется, да. Разве не он был знаменитым самозванцем, ну или чем-то в этом роде?
— Да, именно так. — Джейк не стал упоминать о письме, а Фред ничего не спросил.
После ланча Джейк еще раз попытался осмыслить доводы Огберна в пользу графа, но вскоре отложил книгу в сторону и посмотрел на часы. Мелисса должна была вот-вот вернуться. Приближалось время обеда. Он позвонил ей на сотовый телефон и услышал знакомый голос, слегка искаженный помехами.
— Привет, папа.
— Мелисса? Ты в порядке? Где ты?
— Возле собора Святого Павла. Хотела выяснить, там ли еще Стейшнерз-Холл.[33]
— Ну и как успехи?
— Так себе. Часть офисов здесь осталась, но многое изменилось. А что у тебя? Тебе удалось поспать?
— Да, конечно, — соврал он. — Послушай, я расшифровал еще одно слово из списка Льюиса.
— В самом деле? Звучит многообещающе.
Мелисса немного отстранилась от своего сотового телефона и посмотрела на седого мужчину, сидевшего напротив нее в баре отеля, который он выбрал для встречи. Тот коротко кивнул.
Мелисса отвернулась.
— Что тебе удалось узнать?
— Я практически уверен, что «Оксфорд» — это Эдвард де Вер. Очевидно, он тебе известен?
Она закатила глаза.
— Естественно. Кто ж его не знает? Но послушай, сейчас не самое подходящее время. Мы можем поговорить позднее?
— Конечно, но ты…
— Тогда пока.
С этими словам она закрыла телефон, не дав отцу закончить свою мысль.
— Что он хотел? — нетерпеливо осведомился профессор.
— Граф Оксфорд, — ответила Мелисса. Она уже показала ему список, а он, вместо того чтобы поблагодарить ее, пришел в ярость, что ей совсем не понравилось.
«Ему бы следовало быть благодарным», — подумала Мелисса. Ведь она держит его в курсе дела. Теперь у нее возникли сомнения — возможно, она напрасно ему доверилась. Не слишком ли она наивна в отношении своего английского друга?
— Я увижусь с ним позже и помещу под микроскоп, — сказала она.
— Микроскоп? Что это значит? Еще одна университетская идиома?
— Я его подробно расспрошу, вот и все. Что с вами? Прошу меня простить, но иногда вы ведете себя так, словно Шекспир — это Иегова, а вы — Моисей.
— Я потратил много лет работы на изучение его трудов, так что не надо относиться к происходящему легкомысленно. «Я бы мог поведать такую повесть, что малейший звук тебе бы душу взрыл».[34]
— «Лир»? Нет, подождите. «Гамлет», конечно. Призрак отца. Правильно?
— Да. — Он задумчиво кивнул. — И я знаю, о чем он говорит.
— И какую повесть могли бы поведать вы?
Он отвернулся.
