— Ты попусту тратишь время, — проворчала она, глядя в свою чашку так, словно пыталась прочитать по ней предсказание судьбы.
— Марк Твен расскажет вам основные вещи, — продолжал Сунир. — Поэтому я не стану их повторять. Но есть еще несколько фактов, неизвестных широкой публике.
— Например? — сердито поинтересовалась Мелисса, которую такой поворот событий совершенно не обрадовал.
— Отец Шекспира был контрабандистом и мелким политиком, отсидевшим срок в тюрьме. Это подтвержденные документами факты. Однако если вы отправитесь в Стратфорд, вас попытаются убедить в том, что он был уважаемым общественным деятелем, образованным человеком и гражданином, удостоенным рыцарского звания.
Мелисса нахмурилась и откусила кусок булочки.
— Так и было, именно по этой причине у него был собственный герб, — заявила она.
— Герб можно купить. Родители Шекспира были неграмотными людьми, но он, возможно, ходил в стратфордскую начальную школу и доучился до третьего класса, — сказал Бальсавар.
— Шекспир учился в школе в Стратфорде и получил там прекрасное образование, и это всем известный и не вызывающий сомнений факт, — заявила Мелисса.
— Установленный авторитарно, а не при помощи доказательств, — возразил Бальсавар, который наконец понял, что она не на его стороне.
— Три класса? — переспросил Джейк.
— Деревенская школа была начальной, и в то время в ней было только три класса.
— Которые, да будет вам известно, эквивалентны шести нынешним, — сердито сказала Мелисса.
— Понимаете, моя дочь изучает Елизаветинскую эпоху и пишет докторскую диссертацию.
Сунир удивленно на нее взглянул и пожал плечами.
— Но это же прекрасно. Если мне удастся убедить одного ученого в правдивости моих выводов, она сможет заручиться поддержкой остальных.
— И не мечтайте, — заявила Мелисса. — Шекспир занимает прочное место в истории литературы, как никто другой.
— Если забыть о реальных фактах, — со вздохом проговорил Бальсавар. — Именно об этом и должна была рассказать миру наша книга.
Мелисса энергично покачала головой.
— Установлено и не вызывает сомнений, что в стратфордской школе прекрасно преподавали латынь, и этого было достаточно, чтобы дать ему серьезную основу для написания его пьес.
— Латынь на уровне третьего класса? — недоверчиво спросил Джейк.
— Которая соответствовала шестому классу, — настаивала на своем Мелисса. — Это была превосходная школа.
— И вы действительно в это верите? — спросил Сунир. — В сельском городке, да еще в те времена? Вы, выпускница университета и будущий доктор философии, на самом деле верите, что такое возможно? Что простой деревенский парень мог писать пьесы о Греции и Риме, об Италии, и Франции, и Шотландии, о любви, медицине, истории, человек, проучившийся на двадцать лет меньше вас, не имевший никакого доступа к профессорам, библиотекам, человек, который никогда не путешествовал и не имел никаких источников информации?
