Отрицание нации в угоду частной свободе носит, бесспорно, политический характер и отражает вполне определенный проект будущего человечества — это федералистский проект, согласно которому национальные сообщества надо сначала полностью раздробить, а потом предоставить атомизированным индивидам самопроизвольно (а на самом деле — в соответствии с настойчивыми советами современных гуманистов) ассоциироваться, забыв о нации.
Национализм как восстановление оппозиций
Примером деполитизированного политолога, одну работу которого мы разберем в качестве яркого примера, является Марк Рац, замдиректора Института стратегических оценок, страстно приверженный «учению» Вацлава Гавела о патриотизме (см. его статью в «Независимой газете» 04.01.2000).
Рац, проповедуя либеральное самоедство для России, объявляет лозунг «Россия для русских» откровенно фашистским, а его смягченные и завуалированные формы особенно опасными. К последним Рац отнес идеи славянского братства, «русской партии», требование, чтобы президентом России был русский, то есть, все возможные интегративные «мы»-концепции.
Рац пишет: «В одномерно-этническом и многомерном понятии Родины сталкиваются два принципиально разных подхода к различению “наших” и “не наших”, “своих” и “чужих”. В первом случае “нашим” человек оказывается физиологически: по факту рождения от русских (славянских) родителей. Ему не дано выбирать. Точно так же небогат выбор “инородца”: родившись в России, он обречен оставаться гражданином низшего сорта либо уехать. Во втором случае гражданин свободен в своем выборе: родившись в России, он волен сознательно принять или отвергнуть российское гражданство независимо от своего происхождения. Принятие того или иного гражданства, выработка того или иного отношения к своей Родине оказываются результатом самоопределения человеческой личности. Соответственно в первом случае мы и получаем империю, тюрьму, а во втором — федерацию, сообщество свободных людей, объединяемых не только и не столько этнической принадлежностью, сколько множеством связей и отношений, стоящих за гавеловским понятием Родины».
Для них империя — всегда тюрьма, а измена Родине — реализация свободного выбора гражданства. Обязанность русского быть русским они считают ущемлением достоинства. Такие, как Рац, действительно самоопределяются как «граждане низшего сорта», потому что отстаивают свое право на измену. Если бы они вели себя иначе, кто бы поставил бы им на вид их «инородство»? Их бы все считали русскими — вот и все. Но им этого не надо, им нужно отстоять такой «патриотизм», который не обременителен и может быть всегда отброшен в угоду личным интересам.
