— Да, мы знаем лишь субъективный миг настоящего. Прошедшее и будущее суть понятия пространства, протяженности и соответственно этому растяжимы; это нечто такое, от чего мы удаляемся и к чему приближаемся. Все зависит от точки отправления и от расстояния. То, что случилось на покинутой нами планете, хотя бы давность этого измерялась для нас тысячами солнечных годов, может еще быть наблюдаемо современниками-свидетелями с какого-нибудь небесного тела, отстоящего достаточно далеко от Земли. Переход Ганнибала через Альпы, землетрясение в Лиссабоне, пожар Москвы еще происходят перед глазами, следящими за нашей планетою с надлежащих расстояний. История, давно умершая для нас, является для отдаленных наблюдателей живою, настоящим или грядущим. Быть может, все, что мы называем жизнью и развитием, становлением и прогрессом — лишь гигантский фолиант, который не пишется, но извечно написан уже. То, что отдельный человек понимает, как жизнь свою, есть сознание, зажженное в его «я» для того, чтобы оно могло пробежать несколько страниц из гигантской книги вечности, от личной своей маленькой альфы до такой же омеги, от того мига настоящего, в который сознание зажглось, до мига, когда оно потухнет. Мы читаем в этой книге нашу собственную маленькую судьбу и воображаем, что живем. Эта книга неизменна, сколько бы раз ее страницы ни освещались и ни перечитывались. Жизнь — лишь иллюзия. Отрывок бесконечной фильмы вечности, оживающей, когда картины выплывают на свет и отражаются в зрячей душе. А самые души миллиардов рождающихся и умирающих — лишь светлые блики дрожащего света, падающего на страницы развернутой книги вечности, в которой каждому из нас отведена страница, другая.
Эрколэ Сабенэ с волнением следил за этим ходом мысли, который не вполне понимал, но который время от времени зажигал бодрящую искру в полумраке его мозга.
— Да, — прошептал он, — я угадываю величие такого миропонимания. Но, если мир неизменяем, если это лишь бесконечная фильма вечности, то все должно быть известно заранее. И вы, значит, фаталист, верящий в то, что все в мире заранее предопределено?
— Не предопределено, но завершено. Читая книгу, вы ведь не представляете себе следующие главы, как предопределенные; вы просто как бы переживаете их одну за другою, хотя и знаете, что они уже написаны. Вы следите за ходом событий, как за живою жизнью, не заботясь о том, что и конец уже напечатан. А иногда вы перескакиваете через промежуточные главы прямо к заключительной, так как не хотите ждать, но хотите знать «судьбу» заранее.
