Я усмехнулся, ссаживая кота с колен.
— Вовсе нет.
Кузьма меня понял и через мгновение я почувствовал, что за моей спиной стоит домовенок в человекообразной форме.
— Здравствуйте, — тихонечко поздоровался он.
Мама сидела с приоткрытым ртом и широко распахнутыми глазами.
— Кузь, иди, оденься, — не отрывая взгляда от женщины, попросил я.
Парнишка быстро ретировался в коридор, где остался рюкзак с вещами.
— Мам? С тобой все нормально? Ничего ведь страшного не произошло, — начал я успокаивать родительницу как мог.
Мама тут же очнулась и, закрыв рот, внимательно на меня посмотрела.
— Скажи, сын, дар у тебя уже проснулся?
Оп-па…. Кто тут кого еще успокаивать должен.
— Эм… еще нет. А ты откуда про это знаешь? — ошарашено спросил и замер, ожидая ответа.
— Как тебе сказать, — лукаво улыбнувшись, мама опустила глаза. — Твоя прабабка была ведьмой, и мы об этом знали. Бабушка, моя мама, надеялась, что дар перейдет по наследству ко мне, но, — женщина развела руками. — Не судьба. Нам с ней досталась только теория.
Положив теплые ладошки мне на плечи, к спине прижался вернувшийся Кузьма.
— Я рада, что он есть хотя бы у тебя. Да еще и домовым обзавелся!
Мама ласково улыбнулась парнишке.
— Надеюсь, вы ладите?
Причем, вопрос задала не мне, а Кузе! Безобразие…
— Ладим, — отозвался домовенок, обнимая меня за шею и зарываясь мордашкой в волосы. Я практически физически чувствовал, что он улыбается.
Так, похоже, эти двое уже нашли общий язык. Это хорошо. Плохо другое!
— А почему мне никто ничего не рассказывал! Партизанки, блин! — начал я шумно возмущаться.
Мама возвела очи к потолку и заулыбалась.
— Ну-у-у. Как-то никто из нас не думал, что дар перейдет к мальчику. А зачем просто так забивать ребенку голову? — и посмотрела на меня, лукаво блестя глазами.
— Гм. Ладно, на первый раз прощаю, — сурово пошевелив бровями, решил я. — А какие-нибудь книги от прабабки остались? Или что-нибудь другое, по магии?
Мама печально вздохнула и развела руками.
— Нет, ты же знаешь, ее расстреляли как предательницу родины. А у предателей все имущество государство забирало.
Мда. Это у нас была больная тема. Бабушка часто вспоминала тот кошмар, который пережила, когда к ним пришел суд тройки и приговорил прабабку к расстрелу за антикоммунистическую деятельность. Бабушка тогда совсем соплюхой была, но запомнила все очень четко. На самом деле моя прабабка разругалась с начальником колхоза, вот он и стукнул куда следует. На коммунистов ей было глубоко и с высока наплевать.
