Но неужели они срежиссировали даже искру от салюта?
* * *
Дылда рыдала отчаянно и молча, не снимая очков: из-под оправы с запотевшими стеклами блестели мокрые щеки и шмыгал малиновый нос. Смотреть на нее было жалко. Даже Открывачке.
— Не реви, — миролюбиво сказал он, возлагая пятерню на ее плечо; естественно, с высоты парапета. — До осени возьмут нормальную литераторшу. И причапаем толпой типа пересдавать: ты, я, Бейсик…
Дылду передернуло — то ли от прикосновения, то ли от предложенного синонимического ряда; так или иначе, Открывачка потерял равновесие, чуть не полетел с парапета на газон и выматерился, помянув Дылду уже в одном ряду с училкой, писателем Антоколовским и прочими классовыми врагами. Затем уселся поудобнее, подвинув Воробья, и закурил что-то самокрутное, мерзкое. Впрочем, тут, на свежем воздухе, почти не чувствовалось.
— Расслабьтесь, — сообщил Бейсик. — Пересдадим уже сегодня. Еве кое-что популярно объяснят, приведут некоторые соображения, и… — Он многозначительно хихикнул. — А кое-кому и без того светит гарантированное двенадцать.
Дылда подняла зареванные глаза. Без очков — очки она протирала носовым платком. Высморкалась туда же, несколько раз моргнула и снова их надела.
Бейсик молчал, обернувшись к дверям школы. До них отсюда было самое малое шагов десять, но интуиция никогда его не подводила.
Двери отворились медленно, артистично, и в проеме показалась Марисабель. Плавно, никуда не торопясь и никого не замечая, поплыла вниз по ступенькам; эротизм ее движений напрочь перечеркивал и клетчатую юбку ниже колен, и косичку за спиной, и полное отсутствие косметики. Бейсик присвистнул. Воробей и Открывачка заерзали на парапете. Дылда чихнула.
— Вот западло, — бросила Марисабель, поравнявшись с группой. — Если б знала, пошла бы первая отвечать. А теперь торчи тут до двух… Как будто у меня своих дел нет.
— Ты шо? — не понял Лысый. — Она же всех валила!
— Плевать, — отозвалась Марисабель.
Загадочности в ее тоне было не меньше, чем у Бейсика, а неотразимости гораздо больше. Навстречу длинной сигарете, извлеченной из скромного портфельчика, защелкали зажигалки. Дылда поморщилась, но всхлипывать перестала.
— Это всё потому, что мы не пошли к Еве на день рождения, — тускло выговорила она. — Я бы на ее месте тоже обиделась.
Марисабель искоса бросила на нее взгляд, в котором аккумулировалось всё, что она думала о перспективах Дылдиного одинокого сорокалетия. Но тема не стоила того, чтобы ее развивать. Однако и подавать сногсшибательную новость вот так сразу, без эффектной паузы, не хотелось. Да и присутствовали не все, кого Марисабель желала бы видеть при ее оглашении. Так что она сексуально затянулась и оперлась на парапет, раздвинув локтями Воробья с Открывачкой.
