Мысль на некоторое время заняла Н*, но потом он подумал, что "через два года президента переизберут, власть поменяется, придут новые, причем, скорее всего, еще хуже, а к ним-то я уже не буду равнодушен... Так зачем эти хлопоты..."
"Нет, я, видимо, слишком глуп... Совсем я не готов к встрече с золотой рыбкой! Неужели я так ничего и не придумаю? А что если попросить его вот о чем...Если б я был евреем, я бы уехал в Америку, или в Германию... Это ведь и вообще неплохо - быть евреем: вся их древняя история - моя, все их артисты, музыканты, ученые - мои! Я буду всем этим гордиться! Я стану частью великого международного сообщества, я перестану чувствовать себя одиноким, незащищенным!
М-да... Мысли, образы, воспоминания, ощущения - это, конечно хорошо, только для успеха в этом деле нужно еще кое-что материальное добавить - документики, например, а кое-что, не просто материальное, а прямо-таки плотское - убавить... Иначе совсем уж глупо: я считаю себя евреем, а все остальные - нет. Таки идиот!"
И вдруг - осенило: Надя Максимова!
Одноклассница. Точнее, из параллельного класса. Они вместе занимались плаваньем, вместе ходили на тренировки, встречались, ходили в кино, целовались...
Однажды поздно вечером, пожалуй, даже ночью, они засиделись на скамейке в Долине Роз, там, где аллея из старинных шелковиц. Они ели спелые, упавшие на землю ягоды, в темноте собирая их прямо в траве, и губы почернели, и руки, а потом они мучили друг друга в объятиях, в попытках добраться друг до друга...
Но ничего, ничего не вышло: они боялись, они были слишком юными...
Потом таких вечеров больше не было, а после школы она уехала в Ленинград, и они больше так и не встретились.
"Пусть он осчастливит меня хотя бы в памяти. Пусть в моих воспоминаниях все будет, все произойдет. Пусть будет долгая ночь упоительной любви, небывалых ощущений первой в жизни сексуальной свободы, радости, раскрепощенности!"
Н* дал полную свободу фантазии, представил себе, как эротический кинофильм, все необходимые видения, а потом вдруг задумался: "Положим, дед что-то действительно может мне внушить, но где уверенность, нарисованная им картина хоть в чем-то совпадет с моей? Ведь он мне там такого секса может наворочать, что жить с этим будет тошно... Нет, уж лучше я, как-нибудь, со своим собственным сексуальным опытом доживу".
Петр Петрович вернулся и бодренько спросил:
--
Ну, как, не заскучали? Готов ли ваш заказ?
--
Да, Петр Петрович, интересный вы мысленный эксперимент предложили... Я чувствую себя вышившим из ума стариком из сказки о золотой рыбке.
